Отвоёванная весна

Сабуров А. Н. – Отвоёванная весна

Аннотация

Герои Советского Союза генерал-майор А. Н. Сабуров является автором книг «За линией фронта», «У друзей одни дороги», «Силы неисчислимые». Они рассказывают об отдельных этапах боевого пути могучего партизанского соединения, действовавшего в Брянских лесах, а затем совершившего рейд на Правобережную Украину. «Отвоеванная весна» освещает весь боевой путь соединения и знакомит читателя с послевоенными судьбами полюбившихся героев.

Книга 1. Остаемся солдатами

В огненном кольце

Черная сентябрьская ночь полыхала заревами. Кроваво пламенели низко нависшие тучи впереди, на востоке. Совсем близко позади нас лизали темное небо языки пожаров. Яркие всполохи рвали мрак справа и слева. И отовсюду доносился грохот - то слабый, как отдаленный гром, то совсем близкий - можно было различить отдельные выстрелы орудий и пулеметов.

- В огненном кольце, - проговорил капитан Рева.

Мы стояли с ним на высоком камне посреди реки и следили, как вброд переправлялись бойцы. Некоторые - вдвоем или вчетвером - осторожно несли на плечах носилки с ранеными.

Мы ослабели, выдохлись. Надо вывести людей в лес, дать им отдохнуть, в надежных руках оставить раненых...

Переправа подходила к концу. Уже последний боец скрылся в прибрежных камышах. Мы спустились с камня в холодную осеннюю воду. Дружеские руки втащили нас на крутой берег.

Намокшая шинель была непомерно тяжелой. Усталость сковывала тело: свинцом наливались ноги, смыкались веки.

Наткнулся на группу бойцов. Голые, под дождем они выжимали промокшую одежду.

- Быстрей одеваться! На месте не стоять! - приказываю им.

Подошел исполняющий обязанности начальника штаба батальона капитан Феденко.

- Товарищ комиссар! Налицо сто двадцать бойцов, из них двадцать семь раненых. Связь с Березанью и комбатом пока не установлена. - Потом тихо добавил: - Патронов в обрез.

Я подсчитал в уме: у комбата восемьдесят семь человек, - значит, всего двести семь.

- Как Островский?

- Плох.

Отдаю распоряжение людей вывести в лес, выставить дозоры, послать разведку в Березань. Медленно шли бойцы, один за другим исчезая за деревьями. Я впервые видел их такими. Усталые, измотанные, потерявшие прежнюю выправку, они брели нестройной толпой.

А Рева шутил:

- Гляди, комиссар, як славно хлопцы идут, ну прямо курортники с пляжа...

Напрасно шутит капитан. Он не видел этих ребят в бою.

А я видел, как дрались они под Киевом, как десять дней бились в арьергардных боях, сдерживая врага, разрушая за собой мосты. Мы знали, что все больше отстаем от своих войск. Но таков был приказ: сражаться до последней возможности.

Очевидно, почувствовав, как неуместна его ирония, Рева мягко сказал:

- Ну пошли, комиссар, к хлопцам.

Павел Федорович Рева присоединился к нашему батальону несколько дней назад, вскоре после того, как наши оставили Киев. Обрадовался:

- Вот и добре. С вами доберусь до своей части, товарищ комиссар. Не журитесь: пассажир я не тяжелый - транзитный, с пересадкой.

О себе капитан докладывал отрывисто и кратко, словно анкету заполнял:

- Родился в Донбассе, в Сталино. Учился в Харькове. Работал на Днепропетровщине, в Широковской МТС инженером-механиком. Воевал на Киевщине... - Тут Рева замолчал, смущенно улыбнулся и добавил: - Це, товарищ комиссар, дуже громко сказано - воевал. Якой из меня вояка...

В армию его призвали два месяца назад и поручили руководить автомобильной ротой. Он так и сказал: «руководить». Очевидно, понятие «командир» никак не соответствовало его представлению о самом себе.

Вначале все шло благополучно. Рева вывел свою колонну из Киева, без потерь переправился на левый берег Днепра. Но в Борисполе обнаружил, что нет машины с запасными частями. Никому не докладывая, очертя голову ринулся обратно. В Киев не пробился, отстал от своей дивизии и, тщетно проискав ее сутки, пристал к нам.

Был Рева человеком сугубо штатским - шинель висела на нем мешком, вечно нараспашку, пилотка держалась на макушке. Жил надеждой, что если не сегодня, то уж во всяком случае завтра он с нашим батальоном непременно пробьется через линию фронта и найдет свою дивизию...

- Товарищ комиссар, увидишь комбата, напомни ему, чтобы приказом зачислил меня в батальон. Пусть хоть временно. А то в беспризорных хожу. Це не гоже...

Проверив караулы, ложусь под сосной. Просыпаюсь оттого, что по спине ползут холодные струйки дождя.

Только что перевалило за полдень, а в лесу тихо и сумрачно. По небу бегут серые рваные тучи. С ветвей падают тяжелые капли, глухо ударяются о плащ-палатку и мелкой водяной пылью покрывают лицо. Ну прямо как в родном Ижевске в глухую осеннюю пору. За десять лет моей жизни на Украине впервые здесь такая ранняя осень.

Просыпается Рева и начинает возиться с сырыми ветками. Рядом шевелится плащ-палатка. Из-под нее высовывается помятое лицо сержанта Ларионова. Он неторопливо оглядывается вокруг и снова завертывается в плащ-палатку.