Отыгрывать эльфа не просто. Дилогия (СИ)

После чего зашелся в пароксизме болезненного кашля, шипя и матерясь от боли, пронзающей руку и обваренное, обожженное, побитое тело. В устремленных в никуда глазах второго человека отражались уходящий в бесконечную синь летнего неба столб дыма и отблески жадных языков пламени, ласкающих раскиданные нелепые игрушки — вагоны. Перед взором застывшего в прострации кочегара раз за разом проносились кадры произошедшего…

Знакомый рычаг песочницы, дернутый походя… Шипение пневматики экстренного торможения, рассерженной змеей забивающееся в полуоглохшие от ударов тележек о раму уши… Полет напарника, цепляющегося за штурвал реверса… Удар… Вырвавшееся из топки пламя и обжигающие клубы пара, летящие из искореженных паропроводов… Стон опрокидывающегося на правый бок паровоза и шипение, потрескивание капель шлака, смешивающегося с ворвавшейся в смятую, как гармошка кабину, землей, щедро зачерпнутой скользящим по ней остатком окна машиниста… Грохот сминаемого тендера и костяной звон сломавшейся штанги стокера, принявшего на себя импульс последовавших за паровозом цистерн… Чертова карусель закручивающейся и складывающейся, окутанной клубами пара, валящего из снесенного сухопарника, туши…

И мат… Мат и зубовный скрежет, позволивший на одном дыхании вырвать из разошедшегося цветком проема крыши друга и, не останавливаясь, со звериным ревом, тащить… Тащить, не замечая веса, срывая ногти о жесткий ворот спецовки… Выплевывая из сведенного судорогой рта слова… фразы… от которых должно было бы покраснеть даже небо… Бездонное синее небо…

16.08.1941 г. Kesselkraftwagenkolonne fur Betriebsstoff № 563 (Транспортная колонна тылового снабжения № 563). Где-то в окрестностях г. Запруды

Ровный гул двигателя в очередной раз прервался, и находящиеся в кузове бочки ощутимо подбросило. Лязгу железных бочек из кабины грузовика вторили лязг человеческих зубов и приглушенное мычание.

— Шайсе! Йохан, ты как?

Убийственный взгляд наполненных слезами глаз, направленный на столь участливого водителя, крепко вцепившегося в баранку побелевшими пальцами, при неких фантазии и желании, наверное, можно было бы применять в качестве средства от мышей или мелких насекомых — просто потому, что мощности для убийства человека в нем не хватало. К чести рядового Йохана Краузе, не хватало совсем чуть-чуть.

Кое-как заново упершись левой рукой в панель и покрепче сжав правую пятерню на дверной ручке, рядовой сильно шепелявым голосом выдал все, что думал об окружающем, и в особенности о горе-водителе, попущением Всевышнего являвшемся внебрачным сыном осла и барана. Потому что только волею унтер-офицера Фишера он вынужден был уже шестой час мучиться где-то в середине этой дикой русской тайги. Двигатель старенького «хеншеля», кое-как переваливающегося по стиральной доске дороги, видимо, из солидарности с пассажиром громко чихнул и заглох.

— Das kann kein Schwein verstehen! — Раздраженная реплика водителя растворилась в звуках рычания двигателей грузовиков колонны снабжения, медленно и, можно даже сказать, судорожно двигающейся по дороге Кобрин — Минск. — Ничего не понимаю! Йохан, эти русские свиньи вообще занимались когда-либо ремонтом дорог?

Все еще не отошедший от последнего скачка транспортного средства рядовой Краузе безразлично пожал покрытыми желто-серой пылью плечами и смачно плюнул в открытое окно, с интересом присматриваясь к цвету слюны. Прикушенный язык побаливал довольно серьезно, поэтому Йохан немного беспокоился и даже подумывал по приезде в транспортную комендатуру Минска обратиться к фельдшеру. Свое собственное здоровье его беспокоило больше, чем вопросы проведения дорожных работ в оккупированной Советии. Уж он-то не сомневался, что если даже эти славянские варвары не заботились о состоянии дорог, то под мудрым руководством немецких господ, и в особенности отведав хорошего кнута, они скоро приведут дороги восточных территорий в состояние, достойное истинного немецкого «орднунга». С рабочими руками проблем не станет: уже не раз виденные колонны пленных обещали множество бесплатной, хотя и абсолютно ненадежной и ленивой, как и всякий скот, рабочей силы.

Впрочем, его, как ответственного за груз и лично подписывавшегося в транспортных накладных, волновало еще и выражение лица уполномоченного транспортного офицера при транспортной комендатуре Минска. Нет, не так — оно его волновало постольку-поскольку. Больший интерес представляла для Йохана сама грядущая сцена общения оного офицера и начальника колонны унтер-офицера Фишера, на которого рядовой Краузе уже отрастил завидного размера зуб.