Отыщи меня

Эсташ едва заметно кивнул Арриену и взял за руку Мариону, обходя Зою так, чтобы жена оставалась за его спиной, пока они не вышли из шатра. В кратчайший срок обоим предстояло приготовить нужный раствор.

В лагере было совсем тихо. Все неукоснительно соблюдали приказ энсгара на время приостановить исследования нового источника и оставаться в Альберге. Обитатели оазиса рассредоточились по палаткам, развлекаясь беседами, настольными играми или делами, которые обычно откладывали в долгий ящик. О возвращении Зои знали пока лишь оба защитника, наблюдавшие появление девушки, да Мариона, которая все это время молча следовала за ним.

Эсташ обернулся к жене, а когда она продолжила машинально идти, опустив к земле глаза, обхватил ее рукой за плечи.

– Не переживай, – нежно проговорил он, когда она вскинула голову, – мы сделаем все, чтобы это исправить.

– Честно?

Эсташ привлек жену к себе, крепко обняв и слушая, как она выдыхает, пряча лицо на его груди.

– У меня есть идея, мэйэлит. И нам понадобится кровь защитника.

– Ты говорил, она может убить.

– Зоя подсказала вариант, – ласково проведя ладонью по зардевшейся нежной щеке, ответил Эсташ.

– Как интересно, нас оставили одних, – я плавно обернулась к Арриену. – Ну, почти одних, – кивнула на Нейтона. – Я заинтригована. Чем мы таким займемся?

– Разве не ты хотела эмоций? – Арриен сделал шаг ко мне. Пришлось отступить. Мне совсем не понравилось выражение его лица.

– Хотела. А тебе обязательно для этого приближаться?

– Гнев, страх, ненависть, вожделение, боль, – перечислил защитник мои слова, выделив интонацией слово «вожделение».

– Сделай себе больно, меня вполне устроит.

Он улыбнулся и снова подступил ближе.

– Меня не устроит. Ну же, Зоя, так и будешь пятиться?

Да, отступать от него не имело смысла. К тому же если защитник загонял в ловушку, то я тоже могла использовать против него знания из собственной памяти. Например, это следование определенным правилам чести, не позволяющее нарушить данное слово. А если подпустить мужчину ближе, появится шанс вонзить когти в уязвимую шею или не прикрытую братцем спину. Разве не самый подходящий момент для этого?

Я остановилась, а защитник подошел вплотную. Он все делал медленно, исключительно неторопливо, что очень нервировало мою сущность. И разум единственный не позволял откатиться к инстинктам, а иначе я бы давно либо сбежала, либо кинулась вперед. Но только знания этого тщедушного тела, только понимание, усвоенное человеческой оболочкой, держали меня на месте и подсказывали действовать с защитником не как привыкли чудовища.

Арриен ни секунды не колебался, когда уверенно и спокойно склонился ко мне, приподнял мое лицо за подбородок, а затем поцеловал. Опускал ли он щит специально, не знаю, но эти эмоции не могли быть обманом. Меня накрыло ими с головы до ног, окутало, точно прочной нитью, все тело, а затем встряхнуло, не столько питая, сколько вышибая из привычного образа мышления, из категорий, когда все оценивается с точки зрения удовлетворения голода.

Сперва я просто жадно поглощала его эмоции, но вдруг упустила момент насыщения, перестала размышлять, как удобнее ударить его, чтобы не успел среагировать, и подалась ближе, прижимаясь вплотную. Мне перестало хотеться впитать в себя вкусные чувства защитника, а потом насладиться видом его крови. Нечто слабое внутри, что так удачно скукоживалось под командами сущности, вдруг снова начало набирать силу и ожесточенно сопротивляться. Разум, столь удобный для чудовища, способный подсказывать лучшие варианты действия или бездействия, вдруг перестал выдавать подсказки вообще.

Через некоторое время я просто отпустила себя, что было совершенно неслыханно. Прижалась к защитнику, доверившись его рукам и губам и даже не делая попыток это остановить. Только в глубине глухо ворчала звериная тревога, но ей никак не хватало сил воспротивиться происходящему.

* * *

Вдвоем работалось быстро и слаженно – сказывался опыт нескольких лет, проведенных бок о бок в медицинском отсеке. Едва войдя в соседнюю палатку, которая исполняла роль местной лаборатории, Мариона сразу бросилась к стерилизатору с пробирками, а потом к шкафу с растворами, четко следуя указаниям Эсташа и отыскивая среди многочисленных бутылочек изотонический раствор натрия хлорида.

Сам энсгар в это время, взяв другую склянку, надрезал собственную кожу скальпелем и прижимал к ранке край сосуда, чтобы кровь тонкой струйкой стекала по стеклянному боку. А когда Маришка подала ему вторую пробирку, принялся аккуратно смешивать, в уме проводя расчеты и на глаз определяя соотношение обеих жидкостей с учетом роста, предположительного веса Зои и глубины уже произошедшей трансформации. Он старался действовать быстро, но точно, попутно проговаривая для записывающей Марионы последовательность процесса. Руки не дрогнули и на завершающей стадии, когда пришлось сжать пробирку обеими ладонями. С его магией иных инструментов не требовалось, чтобы получить задуманный результат.

Маришка тут же приняла готовый раствор и протянула ему вторую пробирку, куда он заранее сцедил кровь.