Отзвук

– Хватит подлизываться. Ты надеешься, что я опять буду искать подходящее место этой бездарности.

– Мамочка, я просто тебя люблю.

– Прекрати надо мной издеваться, если хоть немного уважаешь мой возраст и здоровье! Лучше подумай о своём будущем. Каким оно видится тебе рядом с этой особой. Радужным? Какое заблуждение!

Леонид ушёл в спальню, где попал под канонаду противоборствующей стороны.

– Твоя мамаша оскорбляет меня уже открыто. Ты это замечаешь, Шерлок Холмс недорезанный!

Жаров тяжело вздохнул.

– Гала, вот интересно, чтобы ты делала, если бы твоему ребёнку пулю в спину всадили?

Гала резко замерла, как будто выстрелили только-что в неё саму.

– Какого ребёнка? Ты дурак что ли? Ты на что намекаешь? Это ты ребёнок у своей мамочки! А я получается пуля в твоей спине? Так? Может быть ещё в другом месте? Пониже спины?

– Гала, угомонись. Пойдём лучше в театр.

– В театр? Какого чёрта?

– Гардеробщицей тебя устрою.

Зрителей в тот день в театре пришло чуть больше, чем на треть зала. Жаров был здесь гость нечастый, потому о средней посещаемости этого культурного заведения не имел абсолютно никакого понятия. Его невеста тем более.

В центральном холле они столкнулись с той самой администраторшей.

– О! – воскликнула та с неподдельным восторгом. – Вы не проигнорировали моё приглашение.

Жаров лишь мило ухмыльнулся ей в ответ. Но и этого подобии улыбки, схожей больше с нервным тиком верхней губы, хватило для того, чтобы Гала впилась ему в бок своими острыми ноготками.

– Кто это? Откуда она тебя знает? Эта мамзель с улыбкой Моны Лизы?

– Администратор. Именно от неё будет зависеть, достанется ли тебе должность гардеробщицы.

– Ты что это на полном серьёзе? Я думала ты шутишь.

– Какие уж тут шутки на поприще борьбы с безработицей.

Спектакль Леониду на удивление понравился. Смешная комедия, почти фарс. Фигурировал там и представитель силовых структур только западного образца. Полицейский в пьесе имел какой-то размытый сценический образ: то блистал умом и эрудицией, то был смешон и до безобразия глуп. На главных ролях фигурировали две старушки его знакомые по вчерашней беседе. Видимо, руководство специально подтасовывало репертуар под их возраст и способности. Тем не менее, уважать их было за что: на сцене они вертели незадачливого полисмена вокруг пальца, как мальчишку.

После финала зрители, стоя, долго хлопали артистам. Даже его спутница, недалёкая в культурном воспитании, впала в состояние эйфории и по примеру других восторженных зрителей стала повизгивать «браво» и «бис».

– Хочешь за кулисы попасть? – напыщенно предложил ей Лёня.

– А, можно?

– Со мной реально всё.

Жарову даже не пришлось воспользоваться служебным удостоверением, а как пройти к нужной гримёрке он уже знал. Пожилые актрисы встретили его с энтузиазмом.

– Извините, дамы, что мы к вам без цветов.

– Извиняйтесь уж сразу за всё, молодой человек, что без колбасы, чёрной икры, золота, бриллиантов, шубы и автомобиля, – пробасила Людмила.

Все дружно захохотали.

– Какие весёлые, – бесцеремонно пискнула Гала и захлопала в ладоши.

– Девушка, только без «биса», пожалуйста. Мы хоть и глуховаты, но ваше экзальтированное сопрано резанет-таки наши подряхлевшие барабанные перепонки. Помещение для бурных и продолжительных аплодисментов здесь всё-таки маловато будет.

– Не поняла, – переспросила Гала, – что такое безбиса? У меня нет никакого безбиса.

Все снова грохнули от смеха. Вера ухватила Галу за руки.

– Девуля, вы такая чудесная непосредственность. Восхищаюсь!

Когда все успокоились, Жаров решил всё-таки поговорить и по делу. Сначала он продемонстрировал весёлым актрисам фотографии, полученные им у Тёминой.

– Вот, здесь и я! – радостно воскликнула Люда. – Вот Тёмина, Липатова.

– А, меня нет ни на одном фото, – расстроилась Вера.

– Чтобы в кадр попало твоё «кушать подано», понадобилось бы километр плёнки нащёлкать, – уколола её коллега.

Вера обиженно отстранилась, переключившись на Галу.

– Так вы, девушка, невеста нашего Пинкертона, а чем занимаетесь?

– А, почему я невеста этого вашего Пикертона?

– Ой! – Вера снова всплеснула руками, зачаровано глядя на свою молодую собеседницу. – И вновь божественная непосредственность! Вы чудо!

Пока Галу отвлекла Вера, Жаров достал свой ворох документов.

– Людмила, – обратился он, как на официальном допросе, но застопорился, не зная полного имени.

– Георгиевна, – подсказала пожилая собеседница, проявив ещё живую резвость ума. – Но лучше просто Люда. Я не разрешаю, я прошу так обращаться, даже приказываю.

– Хорошо, Людмила Георгиевна, – тут же нарушил приказ вежливый опер, – я хотел бы у вас уточнить кое-что, упущенное вчера. Вот вы говорили о некоем Тёме. Вы его хорошо знали?

– Ну, как все, – она явно не ожидала разговора в этом направлении. – Он хоть и молодой, но специалист был хороший. Если что нужно по дому сделать или починить, он никому не отказывал. Он и у меня бывал, и у Веры, наверное.

– Вера, к тебе Тёма приходил что-нибудь делать?

Напарница актриса увлечённо демонстрировала Гале элементы актёрского грима и прореагировала вскользь:

– Какой Тёма?

– Ой! Да ну, тебя!