Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

Последнее, что Шалтир смогла вспомнить, случилось пять дней назад, после этого воспоминания обрывались. С тех пор и до этого момента — полная пустота.

Айнз мог использовать заклинание десятого уровня «Контрол Амнезия»[101], чтобы, как в Карне, стирать память или просто управлять ею. Но даже изменение коротеньких воспоминаний обходилось в круглую сумму по очкам магии. А уж восстановление пяти дней и подавно будет стоить целое состояние. Обычные заклинатели отродясь не видали столько очков магии, да и для Айнза, даром что он гордился своими малыми сроками восстановления магической энергии, это выглядело нереальным.

Разумеется, нельзя было исключать, что воскрешённые НПС просто запрограммированы терять память о последних нескольких днях, но приходилось рассматривать и другой вариант, хотя Айнз и сам сомневался, возможен ли он: память Шалтир могли стереть несколько заклинателей, действующих сообща.

На данный момент им не хватало данных, чтобы разгадать эту загадку. Известно лишь одно: личность того, кто использовал против Шалтир мировой предмет, не установлена.

«Нехорошо, что мы даже не знаем, чьих это рук дело… Весьма вероятно, что враг теперь только и выжидает момент, чтобы просочиться в Назарик. Хотя, если их план и правда в этом, мы ещё легко отделались. Ну, мы ему за всё сполна отплатим…»

Айнз усилием воли подавил гнев и снова мягко обратился к Шалтир:

— Больше ничего необычного не чувствуешь?

Если тут всё работает так же, как в «Иггдрасиле», она должна быть в полном порядке. НПС не должны терять уровней от этой операции, хотя не факт, что все законы того мира в силе и здесь. Вполне вероятно, что она, как и игрок, понесла штраф в виде потери уровней.

Шалтир придирчиво ощупала себя и наконец ответила:

— Нет, кажется, всё в порядке.

— Вот и хорошо, — только и успел ответить Айнз, когда лицо Шалтир перекосилось в ужасе.

Что-то было не так. Едва отпустившая тревога навалилась с новой силой.

— Владыка Айнз!..

— Что?! Что-то всё-таки не так?

— Грудь куда-то делась.

На лицах других стражей читалось искреннее раздражение. Мол, зачем так пугать-то? Скривился даже Демиург.

— Нашла на что жаловаться. Да если бы ты знала, в каком ты была состоянии до этого, тебе было бы совсем не до груди! — неодобрительно бросила Альбедо, выражая мысль, крутившуюся на языке у всех присутствующих, и Шалтир ощутимо вздрогнула.

Ноги еле держали Айнза. Ему даже показалось, что он вот-вот упадёт на четвереньки от усталости. Стражи один за другим начинали ругать Шалтир, а Айнз отсутствующе глядел на это и думал о воскрешении.

О том, как здорово было бы, если бы Клементина, Каджит и другие люди с того кладбища, возродившись, потеряли часть воспоминаний, как и Шалтир… Но это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Айнз до сих пор не понял, чем вызвана амнезия Шалтир, поэтому не мог быть уверен, что люди, если возродить их магией воскрешения, будут подвержены таким же побочным эффектам смерти, как и НПС, которого вернули с того света горсткой монет.

А пока Айнз размышлял об этом, Альбедо честила Шалтир на все корки, не давая той и слова вставить в своё оправдание. В глазах Шалтир стояли слёзы.

Айнз задумчиво глядел на них, и взгляд его был наполнен тоской. Он чувствовал это, даже не видя себя со стороны.

Он видел Буку-буку Тягаму, отчитывающую своего младшего братишку, Перорончино. Он видел других членов гильдии, со смехом наблюдающих за зрелищем со стороны. И поверх этой картинки накладывались лица НПС.

Айнз тихо протянул руку к ним, будто пытаясь коснуться, но между ними была грань. Стекло, отделяющее то тёплое, уютное место, где собрались вместе стражи, от того, где находился сейчас он. Словно всё это лишь фигурки на экране.

Если он сейчас подойдёт, они, разумеется, склонятся в почтительных поклонах. Но это будет сделано из страха. Не будет того тепла, как когда входишь в комнату, полную давних друзей. Того чувства не вернуть.

А жаль.

Протянутая рука бессильно упала. Словно почувствовав что-то, Альбедо вдруг обернулась и молча посмотрела на Айнза. Его окинули взглядом, полным недоступных, непонятных ему эмоций.

— Что такое? — буркнул Айнз почти сурово, но в следующее мгновение угольки его глаз вспыхнули ярче.

Альбедо ласково протянула ему руку, приглашая присоединиться к ним. Помешкав секунду, Айнз всё же взялся за её ладонь — и его затянули туда, сквозь несуществующую стеклянную перегородку, в кружок стражей.

— Давайте, владыка, будьте с ней построже, пожалуйста! — сказала Альбедо, и другие подхватили.

— Правильно! Давайте, владыка, скажите всё, что вы думаете об этой дурочке!

— Безусловно. Считаю. Что. Жёсткое. Словечко. Придётся. Тут. Кстати.

— Если вы скажете своё бесценное слово, тогда до неё наконец дойдёт!

— Н-но не будьте к ней слишком строги! П-пожалуйста… Если… Возможно…

И тут Айнз рассмеялся. Началось всё с короткого смешка, но потом он захохотал, уже не сдерживаясь. Стражи глядели на него удивлённо и растерянно, а он всё смеялся и смеялся, от всей души, не в силах даже ничего сказать.

Насмеявшись вдоволь, Айнз поглядел на Шалтир: