Овсянка, мэм!

– Не уследил, – помрачнел садовник. – Внучка у меня болеет, а сын овдовел недавно, и дел у него по горло. Долгов набрал, пока жену лечил. Думал, вытянут ее доктора, да толку… Схоронили полгода назад.

Он безнадежно махнул рукой.

– Значит, вы отлучились и не видели, что произошло?

– Ну да. – Садовник шмыгнул носом. – Пришел утром, а тут… Сколько трудов, и все псу под хвост! Простите, мисс.

– Все ясно. – Инспектор сумрачно покачал головой. – Что же, пока можете быть свободны. Но вы же понимаете, что придется все рассказать полковнику?

– Да валяйте, что уж теперь.

Мистер Гроувер побрел прочь.

– Пойдемте, Греггсон, – вздохнул инспектор. – Нужно снять отпечатки. Хотя я догадываюсь, чьих рук это дело.

И я догадываюсь.

При всех недостатках полковника его трудно представить расхаживающим пьяным по саду и швыряющим бутылки в кусты. Еще трудней вообразить кого-нибудь из слуг распивающим виски стоимостью в свое полугодовое жалованье. Так что, если только это не был какой-нибудь эксцентричный богач, который не нашел иного места, чтобы напиться, то все указывало на Родерика Хьюза. Вот неугомонный тип!

– Мисс Райт, хотите поприсутствовать? – неожиданно предложил инспектор. – В конце концов, вы это заслужили.

– С радостью, – заверила я, улыбаясь.

Родерик Хьюз встретил мое появление досадливой гримасой. Он как раз раскуривал сигарету.

– А что, теперь всем подряд можно сюда приходить? – поинтересовался он, чиркнув спичкой, и закинул ногу на ногу.

Огонек осветил красивое лицо с глубоко запавшими глазами и сухими губами. Синяк, кажется, стал еще эффектнее. Зато галстук, как всегда, был повязан безупречно.

– Мисс Райт – свидетель, – сухо одернул его инспектор.

Родерика это не впечатлило.

– Свидетель чего? Неужели она что-то вынюхивала о матушкиных бриллиантах?

– Леди Присцилла, вы не возражаете? – обратился инспектор к старой ведьме, которая тихо сидела в кресле у камина и походила на пожилую кошку, любящую погреть у огня старые косточки.

Хотя лично мне почему-то вспомнилась кошка, терпеливо караулящая мышь. Кажется, ей и дела нет ни до каких мышей, а потом цап-царап – и добыча у нее в когтях.

В дальнем углу с блокнотом на коленях устроился нескладный констебль Догсли, конспектировавший разговор.

– Ничуть. – Леди Присцилла взмахнула рукой и прикрыла тяжелые веки. – Присаживайтесь, милая моя.

– Кажется, я в меньшинстве? – хохотнул Родерик и глубоко затянулся. – Ну и ладно. Так что у вас есть против меня, инспектор? За исключением просто возмутительных измышлений, а?

Он усмехнулся и неторопливо выдохнул в потолок клуб дыма.

Инспектор помог мне сесть и поманил к себе констебля.

– Прежде чем мы продолжим, мистер Хьюз, я хотел бы знать, это ваша бутылка? Учтите, мы снимем с нее отпечатки пальцев.

– А что, теперь выпить в собственном доме – противозаконно? – поинтересовался Родерик с вызовом.

– Если я не ошибаюсь, мистер Хьюз, это дом вашего отца, – поправил его инспектор очень вежливо.

На губах его играла отстраненная улыбка, но взгляд был жестким.

– Какая разница? – отмахнулся Родерик.

– Разница большая, мистер Хьюз. Вы повредили принадлежащий полковнику душистый горошек и тем самым лишили его возможного дохода. Полковник вправе подать на вас в суд.

Звучало не очень-то впечатляюще. Все мы понимали, что до суда дело не дойдет. Даже если полковник выгонит сына из дома, тот вряд ли очень уж огорчится.

– На меня? – Родерик ткнул себя пальцем в грудь. – А я слышал, что это сделали феи. По-вашему, я похож на маленькую феечку?

– Прекратите паясничать! – потребовал инспектор жестко.

– Разве? – отозвался Родерик безмятежно. – А мне-то казалось, что это вы паясничаете. Обвиняете меня все утро невесть в чем. Ума не приложу, чем я заслужил такие нападки.

Чуть слезу не пустил.

– Что вы, мистер Хьюз, какие нападки? – Инспектор улыбался так светло, что у меня засосало под ложечкой. – Я уверен, что вы готовы всячески помогать следствию в поисках преступника, который украл бриллианты вашей матери.

Родерик призадумался, ища подвох, не нашел и сказал настороженно:

– Конечно. Это ведь мое наследство.

– Уточним для ясности, мистер Хьюз. Вы готовы написать заявление о краже и в дальнейшем всячески содействовать полиции?

Пепел с сигареты падал Родерику на брюки, однако он этого не замечал. Он почуял ловушку, но пойти на попятный уже не мог.

Родерик громко прочистил горло и выдавил:

– Да, конечно.

– Благодарю вас, мистер Хьюз, – сказал инспектор прочувствованно. – Замечательная гражданская позиция. Думаю, газеты не откажутся о ней написать.

– Что? – встревожился Родерик. – Эй, постойте! Вы же не можете!.. Я не хочу, чтобы вы что-то говорили журналистам!

– Разумеется, – тонко улыбнулся инспектор, откидываясь в кресле. – Я не вправе разглашать что-либо без вашего согласия.

– Уф. – Родерик выдохнул.

Рано обрадовался. Инспектор добавил с той же спокойной улыбкой:

– Зато мисс Райт – вполне. Если вы, леди Присцилла, не возражаете.

И он, привстав, поклонился старой ведьме.

– Ничуть, – отозвалась она безмятежно, только глаза на миг блеснули колдовским зеленым огнем.