Озборн (СИ)

— Если бы я был чуть более религиозным, я бы сказал, что это делает бог, — пожал плечами Траск. — Никогда раньше не случалось такого огромного количества мутаций за столь короткий промежуток времени. Иногда — это случайность, которая позволяет людям активировать свои способности. Иногда — внешние факторы, вроде падения в чан с какими-нибудь радиоактивными химикатами или воздействие экспериментальных лучей. Но чаще всего — врожденные способности… Вы, возможно, не знаете, насколько должны быть редки успешные мутации. Нам же известно лишь об успешных. То есть на каждого выжившего в чане с химикатами, и открывшего в себе новые способности человека, должно приходиться с десяток людей, которые в этом чане погибли! А сколько народу сожгло сами себя, когда их «Ген Х» неожиданно активировался? Сколько разложилось за секунды? Сколько просто испарилось? Нам этого никогда не узнать.

— Понимаю, — я вспомнил свои рассуждения на эту тему, и вынужден был признать правоту собеседника.

— Более того, мутанты уже давно среди нас! — горячо заговорил Траск, вытаскивая небольшой темный прямоугольник, из внутреннего кармана пиджака. — Даже вы можете стать… Оп-па…

А вот это мне уже не понравилось. Потому что стоило ему направить на меня свой прибор, как тот предупреждающе запищал, а несколько лампочек в его основании ярко вспыхнули.

— И что это значит? — осторожно поинтересовался я.

— Это значит, что вы — мутант, — хмыкнул Траск, усаживаясь в кресло. — Довольно слабый, но мутант… Честно говоря в первую секунду я испугался, что за мной снова пришла та женщина, что умела менять внешность… но она была очень сильным мутантом, в отличие от вас.

Замечательно, блджад! То есть за мной «Стражи» тоже устроят охоту?! Нет-нет-нет-нет!!

— Это… не очень приятные новости, доктор Траск, — я постарался сохранить спокойствие, и унять охватившую меня панику. В каноне, насколько я помню, до превращения в ХобГоблина, Гарри мутантом не был… по крайней мере, об это нигде не упоминалось. Могло ли быть иначе? Да легко! Возможно, каноничный Гарри просто не дожил до раскрытия своих суперспособностей? Почему, нет?

Или же причина проще. Возможно, моя болезнь — та же форма мутации. В конце концов, разве рак — это не мутировавшие клетки? Может быть, мой недуг из той же серии?

Так же возможно, что отец (или Айрис) подсыпал мне «Гоблина», пока я не знал. С другой стороны, какого-то заметного увеличения своих сил и способностей я не заметил, так что это вряд ли. Да и ржать без повода тоже не тянет.

Кстати…

— Однако, мне не совсем понятно, как именно ваш прибор определяет мутантов? — всегда был интересен этот вопрос, еще во время просмотра фильма. Как такая штука, умещающаяся в ладони, может определить мутант перед ним, или нет? Рентгеном сканирует каждую клетку? Или что? — С другой стороны, учитывая вашу ненависть к мутантам, могу предположить, что больше иметь дел со мной вы не захотите.

— Вы ошибаетесь, — улыбнулся Траск. — К моему великому сожалению, вокруг нас бродит слишком много мутантов. Даже у меня проявляются отклонения, если верить моему прибору… Вы же, лишь чуть-чуть отличаетесь от меня. Это значит, что ваш «Ген Икс» только-только начал пробуждаться.

— А ваш?

— Мой еще спит, — он усмехнулся. — Только ворочается во сне.

— Вы так и не ответили на мой вопрос… Что именно считывает ваш прибор? Какие данные анализирует?

— Без ложной скромности, скажу, что это мое самое великое открытие, — самодовольно улыбнулся Траск, погладив краешек своего девайса. — Знали ли вы, что вокруг человека (да и не только человека) присутствует определенное биополе? Вообще это поле стелится вдоль всей поверхности земли, но в живых существах его больше. Так вот, мой прибор считывает насыщенность этого поля. Если оно выше определенной нормы — значит, вы мутант. Если нет… значит, нет.

«Биополе»?… Только не говорите мне, что…

— Разрешите мне провести небольшой эксперимент, доктор Траск? — осторожно попросил я.

— Как вам будет угодно, — хозяин кабинета с любопытством глядел на мои манипуляции.

Я подошел к прибору, протянул руку, заставив ее зависнуть над самой поверхностью. Подержал так несколько секунд.

Прибор никак не реагировал. По прежнему горело три лампочки, писк был раздражающе громок, но не слишком.

А потом я начал накапливать в руке Ци.

Прибор отреагировал не сразу. Однако чем больше Ци скапливалось в моей руке, тем более угрожающим становился писк, а лампочки загорались одна за другой. В конце концов, я достиг своего предела и опустил руку. Писк раздражал просто неимоверно, а на панели горело целых шесть лампочек. Учитывая, что всего ламп было десять, и, очевидно, последняя показывала самых мощных мутантов, дела мои не очень хороши.

— Как вы это сделали?! — чуть не набросился на меня Траск, стоило прибору успокоиться.

— Это довольно сложно объяснить, — произнес я. По краешку сознания скользнула мысль, что договориться по поводу доктора Фишера, мы все-таки сумеем.