Озеро Туманов

И разом взорвались хриплые вопли, и кони всей массой двинулись вперед. Животные храпели, отворачивали морды и пытались отойти от воды — многие не желали ступать в реку; люди громко бранились, погоняя лошадей. По шесть всадников в ряд они начали переправу.

Обмен стрелами на берегу становился все яростнее, но теперь Ив больше не следил за этим: для него началась собственная битва. Эрри постоянно находился рядом со своим господином. В последний миг, перед тем, как ступить в воды Соммы, сир Ив встретился с ним глазами. Зрачки Эрри так и скакали: он боялся.

И сир Ив сказал на бретонском наречии:

— Это всего лишь река, Эрри.

Эрри жалко улыбнулся в ответ, качнул головой и толкнул гнедого пятками.

И почти сразу Ив погрузился в совершенно иной мир. Раньше он никогда не подозревал, как меняется все вокруг, если смотреть из русла реки. Берега становятся выше, небо — дальше; каждое деревце, каждый куст обретают, если находиться внутри реки, совершенно иной смысл, гораздо более глубокий, чем прежде.

И куда ни глянь, везде незнакомые люди, перепуганные, разъяренные, и от них исходит жар, как от зверей, их пропотевшие куртки дымятся паром, их рты пышут зловонной бранью; кони ржут и бьются, но все же этот живой поток неуклонно движется к цели.

Противоположный берег долгое время оставался одинаково далеким и вдруг разом приблизился.

Нескольких убитых протащило водой мимо Ива. Он увидел запрокинутое, залитое водой лицо с торчащей изо лба стрелой. Труп ударился головой о камень — несмотря на шум, творившийся вокруг, Ив явственно различил этот глухой стук, — потом еще и еще раз, точно в поисках какого-то ответа; и наконец течение развернуло тело и понесло его дальше.

Перестрелка на берегу почти прекратилась — английские лучники отогнали неприятеля.

Единорог неуверенно ступил на твердую почву и, ощутив свободу, заплясал на месте. Ив нашел взглядом Эрри — оруженосец обтирал ладонями лицо и вздыхал.

Англичане все прибывали. Река исторгала их из своего чрева, отряд за отрядом. Мокрые, люди и кони осваивались на берегу и искали друг друга, чтобы снова построиться.

После того, как по броду прошли сотни людей и лошадей, переправа стала значительно глубже. Грунт размыло. Воды Соммы помутнели, сделались густо-коричневыми. Крича, бранясь, щелкая кнутами, возчики заводили в воду лошадей, запряженных в телеги. Авангард переправился уже весь; настал черед обоза. Ив стоял чуть в стороне, а Эрри вместе с прочими сержантами и солдатами помогал вытаскивать на берег телеги. Вода и пот стекали по лицам, одежда на всех промокла до нитки, а солнце все не желало проходить сквозь облака; однако парило немилосердно.

Казалось, телегам не будет конца; но вот Ив заметил, что над водами Соммы опять заплясали разноцветные вымпелы на копьях: переправу начал арьергард во главе с королем Эдуардом.

И в этот самый миг из леса к броду вылетели французские конники и впереди них ехал, привязанный к седлу, с высоко поднятым обнаженным мечом богемский король Иоанн. Два сержанта держали его коня под уздцы. Обратив в сторону врага яростное слепое лицо, этот король что-то кричал, и солдаты ревели ему в ответ.

Французы наскочили на арьергард английской армии и врубились в него. Часть англичан уже находилась в реке. Отлив закончился, вода вновь начала прибывать. Англичане переправлялись по грудь в воде. Хвост английского арьергарда остался на берегу, отражая бешеную атаку французов. Между людьми как будто провели невидимую черту: вот последние шестеро ступают на растоптанную подводную тропу, а следующие шестеро уже готовы принять совершенно иную судьбу — они разворачиваются лицом к неприятелю и устремляются в битву.

Не все из тех, кто прикрывал отход товарищей, погибли; большинство было захвачено в плен. И богемский король что-то непрерывно кричал страшным хриплым голосом.

Преследовать противника в реке под обстрелом английских лучников французы не решились; теперь Сомма готова была поглотить всякого, кто отважится погрузиться в ее воды. Река надувалась и выползала из берегов, увеличивая свои владения.

С грохотом и криками французы понеслись прочь, уводя с собой пленных. Десятки убитых остались лежать на берегу. Позднее за ними пришлют телеги.

И сир Ив думал о том, что здесь не появится Анку, потому что среди погибших нет бретонцев, а Анку хоть и родной брат всем людям, но приходит лишь к уроженцам Бретани, лучшей в мире страны, воспетой на арфе перед самим Иисусом Христом.

* * *

Люди шатались от усталости, и только чудо, свидетелями которого они стали, помогало им удерживаться на ногах. Ибо ничем иным, кроме как чудом, нельзя было объяснить удачную переправу через широкую реку: они успели перебраться, в то время как преследовавшие их французы были остановлены приливом. Памятуя о судьбе фараона, погибшего в волнах Красного моря, Иоанн Слепец не решился войти в Сомму и, кипя злобой, отошел обратно к Абвилю.