Ожерелье Атона

Их было много, мужчин. Щедрых и скупых, энергичных и ленивых, умных, глупых, русских, иностранцев, всяких. Из колоды случайных связей иногда выпадала черная метка, грязь унижений, боль. Иногда Галино горло болело, посаженное криками настоящего наслаждения. Только в теле все равно всегда звучал немой укор. Оно отказывалось принимать происходящее даже тогда, когда знало все о науке под названием «постель». Телу требовался лишь один учитель.

«Может быть, я нашла его. Того, единственного, самого нужного, – врала сама себе Галина, познакомившись с олигархом. – Мы еще привыкнем друг к другу. И в постели все наладится, будет не так скучно и противно. Хороший, надежный мужик. Он то, что надо. Терять такой шанс глупо. Этот мужчина обеспечит мне спокойную, комфортную жизнь».

Все складывалось удачно. Преуспевающий сын одного из начальников переводческой конторы, куда устроилась Галина, рассчитывая потихоньку «завязать» с первой древнейшей. Мужчина пребывал в счастливом неведении о том, что в Галином портмоне лежат деньги, полученные не только за лингвистические познания. Впрочем, этот период «совместительства» длился недолго. Олигарх засыпал любовницу подарками и деньгами.

Милый, образованный, щедрый. Вначале казалось: вот оно то, к чему стремилась. Покой. Достаток. В материальном плане мечтать больше не о чем. Сверкают драгоценности на Галиной шейке. Красный «Пежо» поджидает за окнами. Сигарета до, Бодлер после, а после… Пустота.

Ободок обручального кольца на его пальце. И любовь – к ним обеим, только страх причинить боль жене все же сильнее.

Он был хорошим парнем, ее олигарх. За такого надо выйти замуж, родить ребенка, съездить в Альпы. Найти в кармане перепачканный губной помадой платок, прикинуться, что не нашла, срочно родить второго. Помочь пережить финансовый кризис. А лет через пятнадцать, глядя на обтянутую заношенной майкой спину мужа, вдруг почувствовать, как болит зуб под коронкой. И стянуть с мужа эту майку к чертовой матери, потому что случилось то, чего раньше никогда не было.

Однако всего этого не произошло.

Десять лет встреч, и радость булькает, как пузырьки в бокале шампанского.

Десять лет встреч, пролежни выходных и праздников.

Галина бы еще поборолась. Только он, ее олигарх, знал: бесполезно. Он для себя все решил. Семья – это должно быть один раз и навсегда.

– Тебе тридцать пять. Не теряй времени. Выходи замуж и будь счастлива.

Когда он так сказал, Галину удивило лишь одно: совершенно не больно. А сердце вздрогнуло от радости: наконец-то! И сладкое предвкушение физического и морального освобождения…

Тот мальчик из аэропорта, он недовольно нахмурился и буркнул:

– Игорь.

Подумаешь, не очень-то хочет общаться. Не проблема! Разве только у него можно выяснить все подробности? Вот купюра на рецепции «Aton’s hotel» накрыта смуглой рукой менеджера. Галина знает фамилию симпатичного парня! Полуянов. И номер комнаты, в которую его поселили!

«Трахну мальчика и займусь делом, – убеждала себя Галина. – И вообще, непонятно, откуда взялось это безумное вожделение. Он же совсем не тот тип мужчин, который мне нравится. Слишком молод. Очень худой, нескладный, сутулый. И эти руки с длинными тонкими пальцами – почти женские, если бы не покусанные ногти…»

Но программа-минимум все не реализовывалась. Обольстить мальчика хронически не получалось. Было сложно даже просто завязать непринужденный разговор. Игорь ускользал, скрывался за колоннами ресторана. Прятался на отдаленном шезлонге у бассейна, закрыв огромные глазищи черными очками. Равнодушно проходил мимо, как будто бы нет на его пути красивой, эффектной женщины, нет, не было, не будет. Никогда.

Во внешности нет мелочей, и Галина всегда старалась помнить все. Маска на лицо, подкрасить корни волос в парикмахерской, окунуть ножки в педикюрную ванночку, заточить коготки, поставить новый рекорд на беговой дорожке…

Она и в Москве, спешащей, торопливой, расчетливой, от отсутствия мужского внимания не страдала. А уж в Хургаде, где все отдыхают и флиртуют…. Успеть бы отбиться от слетающихся на лакомый кусочек мужчин.

– Ах, Ганс, не сегодня, болит голова.

– Виктор, простите, здесь занято.

– Нади… Наджи… Наджимуддин, покорнейше благодарю, но я замужем…

Все и каждый. Только не он. Не он…

Досада. Что же ты не ловишься, малыш? Недоумение: ни одна душевная рана не стоит твоего затворничества, клин клином, ребенок, попробуй, тебя отпустит…

И вдруг – неожиданный, непостижимый теплый поток счастья. Игорь. Глупый мальчик. Красивый, нервный, капризный. Он просто есть, длинный худой червячок, греющий свои косточки под солнцем. За одно это можно простить все. Его строптивость, подчеркнутую невежливость, дырочку на майке и дешевый сотовый телефон, все, что будет, и то, чего не произойдет.