Ожерелье голубки. Райский сад ассасинов

Ночью Хасим и его низариты ходили по освещенным улицам и базару. Все площади бурлили шумной жизнью.

‑ Спит здесь кто‑нибудь по ночам? – спросил Орландо.

‑ Здесь спят добродетель и приличие, – ответил Хасим.

Три женщины шли на встречу, их лица закрывало покрывало, руки и животы были обнажены. Их смех звенел призывно, как золотые колокольчики на их лодыжкам и запястьях. Один низарит сказал:

‑ Вы чудесно пахнете, как…

‑ …как цветы, которые жаждут оплодотворения 274 пыльцой, – рассмеялся молодо^ араб, который торговал дынями.

Позже они увидели халифа. Он проплыл мимо на лодке, вышел у своего дворца на левом берегу реки и отравился на охоту. Он был одет в белые, богато расшитые одежды, на голове красовалась шапка из черного меха.

‑ Как он молод! – заметил Орландо.

‑ Ему исполнится двадцать пять, – отозвался Хасим. – Люди любят его.

Короткая густая борода скрывала лицо халифа. Он был мальчишеского телосложения, светлокожий и среднего роста.

‑ Ни один халиф не одаривает своих приближенных столь щедро. За это в случае их смерти их имущество возвращается к нему обратно. По этой причине, как говорят, он обычно дарит своим почтенным визирям и кадиям особенно красивых наложниц, потому что существует ли более изящный способ, убить старого мужчину, чем положить ему в постель юную, горячую женщину?

Он придерживается всеми одобряемого мнения, что каждый свободный мужчина имеет право увидеть свою невесту перед помолвкой обнаженной. Даже осла осмотрят перед покупкой основательнее, чем жену. Кому же понравится брать завернутый товар?

‑Должно быть, это удовольствие – жить здесь, – сказал Орландо.

‑ Багдад – дивное место для богатых, но для бедных – это ад нищеты. В этих муравьиных норах бедняк потерян как Коран в доме безбожника. Хотя свободные рангом и выше рабов, масса бедных людей живет ужаснее, чем ничтожные невольники, у которых, по крайней мере, есть господин, который заботится о них. Помощники банщиков, лоточники, грузчики, нищие, воры, калеки, грязные отбросы всех рас и народов, они каждую минуту готовы совершить низкий поступок. Поток этих изгоев, живущих вне закона, постоянно увеличивается. Как магнит, их притягивает великий город. Все надеются найти здесь счастье.

‑ Этот, кажется, свое уже нашел, – проговорил Орландо, когда они проходили мимо тучного мужчины.

На его жирных пальцах сверкали золотые кольца. Четверо нубийских рабов бегом тащили его по улице. Их обнаженные торсы блестели от пота.

‑ Купец, – сказал Хасим, – Богатство купцов Багдада стало легендой. Им принадлежат самые красивые дома, самые чудесные сады и самые прекрасные наложницы. Они так зажиточны, что дают в долг халифу, и не без выгоды для себя. При этом они ссылаются на Коран. Честный купец будет сидеть в тени трона Аллаха, как сказал пророк. Абу Бакр, первый из всех халифов, был торговцем сукна, халиф Отманн торговал зерном.

‑ Мне не нравится их спесивый способ демонстрировать свое богатство, – сказал Орландо.

‑ Знаешь, что на это ответил бы тебе этот толстяк в паланкине? «Если Аллах дарует богатство, то он желает, чтобы его видели». Так написано. Разве ц

пророк не учил: «Бедность почти так же недостойна, как отклонение от истиной веры?»

В действительности все эти люди удалены от истинной веры гораздо дальше, чем самый ярый язычник. Их бог – деньги. Ты знаешь, как они называют в Даиламе дьявола? Господин рынков. И это совершенно верно.

Поздно ночью Орландо покинул дом, чтобы прогуляться после обильной еды. Небо было усеяно звездами, улицы пустынны. С Тигра доносилась музыка. Орландо пересек площадь и тут увидел на другой стороне знакомого бородача в коричневом бурнусе. Он стоял там, наполовину скрытый тенью стены, будто поджидал его. Орландо пошел к нему. Едва он приблизился к нему, тот прошептал ему:

‑ Monstra te esse frater!

И пока Орландо еще обдумывал, должен ли он себя раскрыть, незнакомец продолжил:

‑ В нашей жизни вы зрите только внешнюю оболочку; от вас сокрыта мощная сила ядра.

С этой фразой обращались друг к другу только высшие тамплиеры. Лишь посвященные знали ее. Бородач увлек Орландо в тень подворотни. Темнота окружила их. Голос у самого уха прошептал Орландо:

‑ У нас мало времени, брат. Слушай меня. Ты везешь с собой почтовых голубей из Аламута.

‑Да, три голубя.

‑ Есть только один. Двух других мы взяли себе. Мы подменили их своими. Никто не заметит разницы.

‑ Что вы намерены сделать?

‑ Если тебе угрожает опасность, то мы предупредим тебя. Голуби – единственная связь с твоим Орденом. Смотри в оба! Если мы пошлем тебе голубя с красной шерстяной нитью, значит, речь идет о твоей жизни! Удачи!

Затем незнакомец исчез, как призрак.

* * *

Ночью они выехали.

Когда взошло солнце, Багдад остался уже далеко позади.

Одиночество равнины охватывало их, как праздничная тишина в мечети. Слышался только цокот копыт. Молодой низарит выскользнул из седла. Он сорвал дикую лилию и протянул ее навстречу свету утреннего солнца:

Пальцы весны

Создали на высоких пальмах

Любовное ложе из лилий.