Ожерелье голубки. Райский сад ассасинов

‑ Еще четче это сформулировал Папиан. Здесь написано: «Partus nondum editus homo non recte fuis‑se dicitur. (Еще не рожденный плод не является настоящим человеком»). И в дополнении к Corpus Juris Civilis императора Юстиниана из шестого века после Рождества Христова: «Parrus enim antequam eda‑tur mulieris portio est vel viscerum. (Плод, пока он еще не рожден, является в своем роде лишь внутренностями женщины.») Относительно нашего случая, если женщина согласна на операцию своих органов, точнее, просит об этом, то для этого нет никаких возражений морального порядка.

‑ Вот в этом‑то и весь вопрос, – сказал аббат.

‑ По‑другому обстоит дело, если женщина замужем, – продолжал законник. – Потому что по действующему праву наказуемо не столько изгнание плода, сколько предосудительный факт лишения супругой супруга законного потомства. Это правонарушение квалифицируется не как убийство, но как воровство.

Ненаказанным остается аборт замужней женщины, если имеет место быть согласие супруга или если беременность является результатом внебрачных отношений.

‑ Что относится к этому случаю, – добавил аббат, – потому что эта свадьба палача была проведена без церковного таинства и, поэтому, не правомерна.

Брат Беринга был малокровным мужчиной со слишком большим кадыком, потому что он предавался юношескому пороку, о котором все знали, что ему, впрочем, совсем не мешало.

‑ Даже у самих цветов нет пола! – бывало, говорил он. Он не без гордости вел Бенедикта мимо цветущих грядок монастырского сада. Возле живой изгороди из можжевельника он остановился, сорвал листок, понюхал его и протянул Бенедикту.

‑ Лучший виновник в смерти приемных детей – это можжевельник. Его еще называют пальма девственницы. В праздник входа Господа в Иерусалим крест Спасителя украшают вечнозеленым можжевельником. Старые ведьмы и проститутки собирают освященные ростки и растирают их в порошок. Восемь из десяти изгнаний плода сделаны подобным способом. К сожалению, это действенное средство также и смертельно. Оно всегда заканчивается смертью плода и часто – смертью роженицы из‑за удушья. Более щадящее средство – отвар из плюща и золототысячника, который принимают много дней. Добавь к этому язычки Артемиды, отгон из корня орешника, змеиной травы, меда вместе с сотами.

‑Ты хорошо разбираешься в подобных вещах, – усмехнулся Бенедикт.

‑ Это классический рецепт монахинь, – ответил Беринга.

Боль ударила ее как удар кулака. Она ушла в поле, как ей посоветовал брат Беринга. Судороги заставили ее пасть на колени. Под терновым кустом она легла. Вечерний туман заволакивал ее. Она закричала, и сова ответила ей. Магдалена легла лицом в траву. В окровавленных руках она держала изгнанный плод. Он был не больше лягушки и таращился на нее пустыми глазами. Голова – слишком огромная. В его тельце, студенистом и почти прозрачном, еще пульсировала трепещущая жизнь. Его конечности барахтались как хвостики головастика. Когда она вымыла его в ближайшем ручье, луна вышла над лесом. На кладбище за деревенской церковью она собственными руками вырыла могилу для своего первенца. Иисус на каменном распятии смотрел на нее.

Твоя мать воровка, твой отец палач.

Цистерцианец и тамплиер – твои крестные.

Подарок тебе на крещение –

вечнозеленый можжевельник.

Облако закрыло луну. Птица мертвых закричала. Или это была душа некрещенного? Могилы поднялись. Иисус корчился в муках. Костлявые руки потянулись к ней. Громыхающий смертельный танец, дух ведьмы. Святая дева Мария, помоги!

Преследуемая всеми исчадиями ада, она, дрожа всем телом, убежала оттуда. Бенедикт нашел ее утром перед входной дверью гостиницы.

* * *

Леон Бруссар, Великий магистр ордена Храма в Иерусалиме, был очень заметным мужчиной. На целую голову он был выше своих спутников. Волосы и борода его были снежно‑белыми, коротко подстриженными. Густые низко опущенные брови затеняли глаза. Когда он говорил, то двигал длинными, тонкими руками с большой выразительной силой. Его сопровождал сенешаль, человек с мрачным взглядом. Многолетнее военное ремесло отпечаталось на его лице.

Секретарь великого магистра, напротив, был молодым человеком с заметной примесью арабской крови. Встреча состоялась во внутреннем дворе крепости. Орландо сопровождал Хасим. Великий магистр ожидал их стоя в конце колоннады. Орландо, поклонившись, подал свое письмо.

‑Добро пожаловать в Крак‑де‑Шевалье, – сказал Великий магистр. – Вы из Аламута? Долгий путь. Надеюсь, путешествие доставило вам радость.

Он рассмотрел печать, прежде чем взломать ее. На ней была изображена пчела в сотах. Потом прочитал послание – неоднократно, как показалось Орландо. В конце концов он молча сложил письмо. Секретарь протянул руку, чтобы забрать пергамент. Великий магистр не обратил на это внимания. Он засунул письмо в разрез своих широких одежд на груди.

‑ Вы получите ответ через несколько дней, – сказал он, – а пока вы наши гости.