Ожерелье казненной королевы

Кабина была большая, в углу ее на стуле сидел человек в черной униформе без знаков различия. Он крепко спал, откинув голову на спинку стула.

Я почувствовала себя так, будто оказалась в царстве Спящей красавицы. Мне хотелось что-то спросить у своего спасителя, но мысли путались, словно голова была наполнена какой-то вязкой субстанцией. Так бывает перед сном, когда явь путается с зарождающимся сновидением и граница между ними незаметно пропадает. Казалось, еще немного – и я тоже засну, как все эти люди.

– Что это… что это за место? – проговорила я сонным голосом, едва ворочая языком.

– К чему вам это знать? – проговорил старик, и я тотчас поняла, что он совершенно прав.

Он нажал на кнопку с цифрой «0», и кабина лифта стремительно заскользила, причем не вниз, как я ожидала, а вверх. Выходит, мы были под землей.

Вскоре кабина остановилась, дверцы разъехались, и мы оказались в просторном холле.

Мы прошли мимо охранника, который сладко спал на полу, причмокивая во сне губами, как младенец. Эльза все время отставала. Вид у нее был настолько жуткий, что я боялась оставлять ее у себя за спиной. Она глядела вперед остановившимися глазами и переставляла ноги механически, как кукла, причем ясно было, что она ничего не видит. Изредка она открывала рот, как рыба, но вместо членораздельной речи оттуда вырывалось какое-то мычание.

Старик остановился у большого зеркала, которое находилось в конце коридора. Мы отразились в нем все: пожилой, старомодно одетый, но по-своему элегантный мужчина с глубокими темными глазами, я – всклокоченная, с потекшей тушью, в куртке, измазанной краской, и рваных джинсах (наверно, в сундуке зацепилась за что-то), а также Эльза – с пустыми глазами, в грязном, криво застегнутом белом халате. Из ее полуоткрытого рта стекала ниточка слюны. Очевидно, на старика тоже повлияло это зрелище, потому что он снял с Эльзы белый халат и попытался пригладить ей волосы.

– Возьмите ее за руку! – приказал он, не поворачиваясь.

Все мое существо противилось этому, но ослушаться я не могла, я уже видела, что может сделать этот старик. Незнакомец провел руками по зеркалу, и в нем открылась маленькая дверца. Я взяла Эльзу за руку. Было такое чувство, как будто схватила большую дохлую лягушку.

За дверцей была небольшая лестница, всего несколько ступенек. Пройдя их, мы оказались в помещении цветочного магазина. Повсюду стояли букеты в жутких керамических вазонах. Это почему-то напоминало крематорий или зал ритуальных услуг при кладбище. Розы, гвоздики, хризантемы, твердые неживые каллы, какие-то мелкие голубые цветочки в окружении зеленого кружевного аспарагуса. В дальнем углу, между азалией в ярком цветочном горшке и фиалками, спала продавщица, крепкая женщина лет сорока, – как видно, удивительный старикан и тут уже успел воздействовать. Продавщица была усыпана тюльпанами и мелкими розочками, что тоже навевало похоронные ассоциации.

Эльза споткнулась о валявшийся букет лилий и встала как вкопанная. Я тянула ее за руку, но безуспешно. Старик подошел, вгляделся в ее лицо и покачал головой.

– Тяжелый случай, – пробормотал он, – очевидно, доза скополамина была слишком большой. Это наложилось на воздействие – и вот, такой результат…

– Она такой и останется? – осторожно поинтересовалась я. – Останется навсегда?

– Нужно серьезно работать… – неопределенно отозвался старик. – Однако, возможно, организм сам когда-нибудь…

Не спрашивайте почему, но я поняла, что Эльза ему больше не нужна и возиться с ней он не собирается. А я уж тем более. Я вспомнила, каким садистским удовольствием вспыхивали глаза Эльзы, когда она тыкала мне в зубы чем-то острым, и решила, что она вполне заслужила свою тяжелую участь.

Мы вышли из магазина на улицу, которая была абсолютно пустой в этот поздний час, и я с огромным удовольствием вдохнула свежий холодный воздух. В голове прояснилось, и я решительно бросила вялую руку Эльзы. Она этого не заметила.

– Большое вам спасибо, – по возможности твердо проговорила я, – очень вам благодарна за свое спасение от этих людей, но позвольте на этом с вами распрощаться. Вам надо заботиться об Эльзе, а я уж как-нибудь сама доберусь.

– Вы уверены? – старик удивленно поднял брови.

Я вовсе ни в чем не была уверена, но ре-шила как можно быстрее избавиться от его общества.

– У меня тут недалеко машина, – сказал он, – я вас подвезу.

Отчего-то я ему не поверила.

– Я сама! – крикнула я и шагнула в сторону.

Точнее, только попыталась это сделать. Потому что ноги мои приросли к асфальту. Честное слово, у меня было именно такое чувство, как будто через подошвы пятки пустили корни. Старик подошел ко мне совсем близко. В неверном свете уличного фонаря я увидела его глаза, из которых смотрела на меня темная бездна.

– Вы пойдете со мной… – Голос его был спокоен и даже мягок, но сопротивляться было невозможно.

– Зачем? – еле слышно спросила я, собрав последние силы, чтобы голос не дрожал.

– Дитя мое, я не сделаю вам ничего плохого… – Он улыбнулся. – Нам нужно поговорить…

Отчего-то я ему снова не поверила.