Ожидание Двойной Кошки

Одиночество не тяготило ее — к нему она давно привыкла. Когда-то в детстве она играла со сверстницами, как все дети, лишь потом её стали сторониться. Случилось это после того, как они, босоногими подростками, прибежали к деревенской колдунье: бабушка, погадай. Гадалка жила на отшибе, дом свой и огород совершенно запустила, удовлетворяясь подношениями местных жителей. Вот и дети понатащили ей, кто мешочек репы, кто пару луковиц, а кто и медную монетку. Бабка гадала весело, с шутками и прибаутками. У той будет богатый жених, но на пути встанет подруга, которая своими интригами попытается разрушить свадьбу, но любовь всё равно восторжествует. Другой посулила много детей, один из которых станет сотником. И лишь дойдя до Кайтар, неожиданно запнулась. Улыбка сошла с ее морщинистого лица.

— Тебе, девка, рано знать свою судьбу, — сказала она.

Дети ответили хохотом, восприняв слова гадалки как намек. Кайтар среди них была не самой младшей, но самой маленькой по росту и телосложению Подруги смеялись: дескать, подрасти еще.

А Кайтар отказ гадалки восприняла, как вызов. Вскоре она уговорила отца купить ей колоду карт Феро и пришла с нею к деревенской колдунье: бабушка, возьми в ученицы. Старуха долго отнекивалась, но спустя несколько дней упорство Кайтар взяло свое. Вначале она просто осваивала порядок расклада карт, заучивала их значения. И лишь потом она поняла истинный смысл гадания: связать карту с конкретным человеком и увидеть не символ, а реальную картину будущего. Кайтар раскладывала карты на свою наставницу и увидела ее скорую смерть в весенней полынье, но ничего о том не сказала старухе, ибо вариантов карты не обещали. Гадала на своих родителей и сестер, но ее предсказания принципиально не отличались от тех, что произносила бабка. Только самой себе Кайтар не гадала никогда.

Волевым усилием прервав воспоминания, Кайтар извлекла последние три карты. Теперь это были кувшин в перевернутом виде, королева и топор. Чем дальше, тем интереснее. Слухи, распространяемые кем-то из приближенных, наткнутся на железную волю короля? Возможно, так бы ответила любая колдунья. Но Кайтар была далеко не любая. Лишь настойчивость мастера Хоробки побудила ее раскинуть карты. Что касается своего будущего, его Двойная Крыса видела отчетливо на несколько дней вперед.

Судьба короля интересовала здесь одного гроссведуна. Если бы Его Величество находился здесь, Кайтар смогла бы ответить на все вопросы с абсолютной точностью, но Дарсмар Первый пребывал в своем дворце. Одно лишь Кайтар видела предельно четко: судьба короля Светори в руках чужестранца, некоторое время назад сопровождавшего ее и Офедра на долгом пути из Качкара. В руках Юркая, смаленского эмир-сара, колдуна-министра и наследника Великого Герцога.

Во всех раскладах именно его означал топор — карта строителя, ремесленника и воина, причем воина, защищающего свое достояние и свою родину. Топор — карта королевская, а все семь этих карт означали успех, упорядоченность, прочность. А вот карты королевы: сама королева и кувшин означали перемены, беспокойство, непрочность всех достижений. И вновь в предыдущих раскладах присутствовала Двойная Крыса.

Мастер Хоробка кашлянул, вопросительно поглядел на обеих колдуний:

— Двойная Кошка до короля не дотянется? Я не ошибся?

Белуанта рассмеялась и толкнула Кайтар в бок. Кайтар, вечно серьезная молчунья, лишь улыбнулась.

— Нет, мастер Хоробка, с королем будет покончено. На его месте окажется другой. А может, само его место исчезнет. Королева — это законная власть, но власть изменившаяся. Перевернутый кувшин означает, что эта смена исчерпает силу, приведшую к изменениям. Король не умрет, если Вам хотелось услышать именно это.

Сейчас они скрывались на самой границе герцогства, между лесистой горой и узкой расщелиной, на дне которой бурлил ручей. Шалаш, наскоро сложенный из сосновых веток, прятался под высокой елью. Белуанта со знанием дела поддерживала костер, не допуская излишнего дыма. По ночам на траву ложился иней, а земля обжигала холодом и днем, и ночью. Они ждали снега, чтобы перебраться в один из охотничьих домиков. Нежить их больше не беспокоила. Рука мастера Хоробки зажила, и он уже мог в полную силу орудовать топором. Юлиса снабдила их теплой одеждой, дом Амешака согрел и накормил усталых странников, но уже через день Белуанта сказала:

— Сейчас безопаснее на качкарской границе, — и Кайтар с ней немедленно согласилась.

Дом Амешака остался в приятных воспоминаниях, и они терпеливо ждали. Ждали вестей. То Кайтар, то Белуанта внезапно замирали, словно прислушиваясь, а потом сообщали двум другим, что они сумели разузнать. Кайтар поддерживала связь с Юркаем, а Белуанта лучше представляла, что творится в Транке. И обе они в любой день и час чувствовали, где находится Гарбат.