Ожившие

— Почему вы уверены, что он возьмет вас? — задал он вопрос. — Человек, который находится на этом судне, мог приехать сюда по какому-то делу. Это может быть рыбак. Это может быть бандит, скрывающийся от правосудия. Это…

— Мы поедем все вместе, — оборвал его Влад. — И прежде всего в больницу, — безапелляционно добавил он.

Айс ничего не сказал. Так прошло еще минут десять. Наконец катер подошел почти вплотную к берегу. В носовой части судна стоял невысокий загорелый мужчина с повязанным на голове платком. Еще какая-то тряпка пересекала его лицо, скрывая нос. Упершись руками в борт, он недоверчиво разглядывал собравшуюся на берегу компанию. Когда его взгляд остановился на Айсе, лицо мужчины потемнело.

— Ливау кай, уммуга, — крикнул он гнусаво. В голосе явно чувствовалась враждебность.

— Что он сказал? Вы понимаете его речь? — взволнованно спросил Валик.

— То же, что я вам говорил. Он не хочет вас брать к себе, — сказал Айс.

— Ты знаешь его? — тяжело задышал Влад. — Скажи, что я заплачу любую цену.

— Вряд ли тебя устроит его цена, — промолвил Айс, но никто не обратил внимания на эту фразу. Айс зашел в воду прямо в своих разваливающихся сандалиях и направился к катеру.

— Эл калли Исви, титхо, — сказал он и поднял левую руку со сжатым кулаком.

Мужчина в платке молча прижал ладонь к подбородку, потом коснулся большими пальцами рук глаз и недобро усмехнулся, снимая повязку с лица. Теперь он в упор смотрел прямо на Валика, и у того по коже мороз прошел. Только сейчас он увидел, что лицо хозяина катера испещрено глубокими царапинами, и нос… половины носа просто не было, черная корка покрывала то, что раньше было носом.

— Кейва ма, сиувама, — жестко сказал он и положил ладонь левой руки на левое предплечье, замотанное окровавленной тряпкой.

Айс подошел вплотную к катеру, и мужчина в платке после короткой паузы помог ему взобраться.

— Они что, оставят нас здесь? — дрожащим голосом спросил Валик. Радость, охватившая его там, на обрыве, когда он увидел судно, мгновенно улетучилась.

— Айс, объясни ему!.. — крикнула Катрин. — Он что, не видит, что нам нужна помощь?!

Айс бесстрастно взирал на ребят. Потом что-то тихо сказал мужчине с обезображенным лицом. Тот раздраженно взмахнул руками и плюнул в воду.

— Лиа свано. Удта ма, — хрипло произнес он и повернулся спиной к берегу.

— Он готов взять вас, — сказал Айс. Из-за того, что он говорил шепотом, его было почти не слышно, и ребята изо всех сил напрягали слух. — Только с одним условием.

— Каким? — спросили Влад и Катрин одновременно.

— Ему нужно заехать в одно место. А уж потом он отвезет вас на землю. О цене договоритесь потом.

— У нас нет времени, — взвыл Влад. — Айс, ты что, не понимаешь?

— Это не моя лодка, — развел руками Айс. — И не я диктую правила.

— Сколько это займет времени?

Айс покачал головой, давая понять, что не знает.

— Нам больше ничего не остается, — сказала Катрин, стараясь казаться спокойной. — У нас нет даже воды.

— Черт с вами, — сдался Влад. — Скажи ему, пусть подгонит свою посудину ближе, мы не затащим Марину.

Когда они оказались на борту, мужчина в платке запустил двигатель.

— А моя рука, Владик? — дрогнувшим голосом проговорила Марина и, пошатнувшись, повернулась к мужу. — Она… останется там?

— У тебя будет рука, — сказал Влад, но уверенности в его голосе не чувствовалось.

— Мне больно, — произнесла она, и Влад обнял ее.

— Все будет хорошо, — твердо сказал он.

Катер медленно тронулся с места.

* * *

Поднявшаяся со дна акула была как две капли воды похожа на ту, что висела на кране, только еще больше. Она всплыла на поверхность, как баллон с воздухом, очутившись прямо перед пареньком. Тот замер, болтая в воде ногами, зубы непроизвольно разжались, выпуская злосчастные пятьдесят долларов, но юноше было уже не до денег.

Эд, переменившись в лице, что-то кричал подростку, но тот был настолько парализован от страха, что не слышал и не видел ничего вокруг себя; весь его мир сузился до гигантской морды белого чудовища, вынырнувшего, казалось, из самого ада.

— Держи веревку! — гаркнул Эд Вячеславу и, забежав в рубку, выскочил через секунду с карабином. Вячеслав, мало что соображая, с тупым видом ухватился за конец троса.

Акула не предпринимала никаких действий, и почему-то это пассивное поведение больше всего страшило Татьяну. Громадная рыбина просто держалась на поверхности, в каком-то метре от перепуганного до смерти мальчишки, и смотрела прямо на него. Акула словно что-то выжидала.

Эд прицелился. Папаша Дриппи хотел что-то сказать, но передумал.

— Не надо, Эдик, — вдруг произнесла Татьяна, удивляясь сама себе. — Ты… разозлишь ее.