Оживший камень (СИ)

Дед лишь чуть удивленно приподнял одну бровь, увидев на столе деликатесы от лавочника, но спрашивать не стал. Малинин откуда-то добыл банку свежайшей щучьей икры и слуга по такому случаю отыскать для лакомства хрустальное блюдо, торжественно поставив его по центру стола.

Я как раз намазывал икрой миниатюрный картофельный оладушек, когда во входную дверь уверенно постучали.

Настолько неожиданный звук, что мы с дедом оба замерли, недоуменно переглянувшись.

Кто в такой час мог прийти без предупреждения? И почему его пропустили гвардейцы?

— Ты кого-то ожидаешь, Александр? — слегка взволнованно спросил граф и собрался подняться.

— Лука Иванович, не утруждайся, я сам открою, — остановил я его.

В холле я увидел Прохора, спешащего из кухни и жестом указал, чтобы слуга не подходил ближе. Поздние визитеры, кем бы они ни были, явно прибыли не с благими вестями.

На пороге стоял мужчина в идеально отглаженной ливрее с гербовым знаком на груди. За ним возвышался хмурый гвардеец, держа руку на кобуре.

— Кто вы? — я отбросил приветствие, моей вежливости был предел при подобных сюрпризах.

— Вам официальное послание от его сиятельства, графа Киселёва, Дмитрия Андреевича, — мужчина гордо задрал подбородок и протянул мне конверт. — Требуется немедленный ответ.

— Вот как — требуется? — я недобро прищурился на него.

Посланник побледнел и отступил на шаг. Но быстро опомнился и торопливо заговорил:

— У меня есть свидетель, — он оглянулся на гвардейца. — Что официальное письмо вручено и о его безотлагательном рассмотрении сообщено.

Офицер ответил ему насмешливым взглядом и вопросительно посмотрел на меня, многозначительно поглаживая табельное оружие. Киселёвский слуга понял, что гвардеец далеко не на его стороне и пугливо огляделся. В саду было темно, фонари уже погасили, со стороны улицы вход в дом был не виден.

— Ваше сиятельство, я всего лишь выполняю что велено, — взмолился он. — Не губите!

— Ладно, — я покачал головой гвардейцу, улыбаясь и открывая конверт. — Будет тебе ответ.

Письмо оказалось очень коротким. Александровский парк, рассвет, дуэль. Оформление на месте.

Я поднял глаза к темному небу. Граф Киселёв… Такого в памяти не находилось. Впрочем, это не означало, что мы не были знакомы и тот не попал под притягательную силу чувства юмора Вознесенского.

— Принято, — хмыкнул я и вернулся в дом, закрыв дверь.

Этого дуэлянта, похоже, придется убить. Иначе каждый рассвет я буду вынужден встречать в этом парке. А у меня и других дел полно.

Я набрал Головина и, услышав его голос, весело сообщил:

— Завтра нам с тобой, дружище, придется встретиться пораньше.

Глава 17

Когда я вернулся в гостиную, дед уже поднялся на ноги. Я предложил свою помощь и, к моему удивлению, граф согласился. Не без раздумий и сделав вид, что это мне нужно, а не ему.

Я вызвался сопроводить его до спальни и конечно услышал вопрос:

— И кто же посмел заявиться без предупреждения в такое время? Только не говори мне, что это был Головин. Пусть он молод, но я был лучшего мнения о манерах капитана.

Скрывать было бесполезно, дед всё узнает из газет, так что я сознался:

— Сущий пустяк, Лука Иванович, ещё одна дуэль.

— С кем на этот раз? — проявил выдержку патриарх.

— Какой-то граф Киселёв…

— Не слышал о нём. Видимо, из новых дворян, — дед помолчал недолго и проворчал: — Вот в наши времена титул было получить не так просто. Да и получив, нужно было заботиться о репутации. Честь! Молодежь совсем об этом не думает…

Я украдкой посмотрел на графа. Меня его реакция удивила — что же, никаких возражений или опасений?

— А ты не поглядывай, — заметил это дед и усмехнулся. — Мальчишки любят оружием помахать, кровь-то горячая. У меня по молодости тоже такое было. Недели без славной схватки не обходилось. А потом на настоящей войне побывал и отбило желание дуростью этой заниматься. Ты не поймешь, да и слава богу.

Я прекрасно понимал, но говорить об этом не стал. А то не поймет уже он.

Да и спокойное отношение Вознесенского-старшего к дуэлям было объяснимо. Смертельного исхода не было уже очень давно. Развлечься, выпустить пар, унизить — вот цели нынешних дуэлей. Убить противника считалось столь же неприличным, как и отказаться от вызова.

И, как бы мне ни хотелось прибить Киселёва в назидание остальным желающим, лучше было этого не делать. Так что свой первоначальный порыв я, не без сожаления, отмел.

Но вот покалечить так, чтобы поняли другие — однозначно.

— Только будь осторожнее, Саша, — всё же чуть встревожился Лука Иванович. — Не нравится мне это всё. Чувствую — неспроста.

Я заверил патриарха, что вниму его предостережению, помог устроиться в постели и сам отправился спать.

* * *

На этот раз до Александровского парка я дошел пешком. Небо хмурилось низкими облаками, было прохладно и это отлично прогоняло остатки сна.

Первым сюрпризом стало полное отсутствие зрителей.

Противоположный берег канала пустовал, окутанный утренним туманом.

На стороне противника собралась компания из четверых мужчин. Трое мне были незнакомы, а вот последний оказался тем самым штабс-ротмистром Веселкиным, что оформлял нас с княжичем.