Оживший

— Коваленко, с вещами на выход.

— Неужели на свободу?

— Щас. Пойдешь в общую хату. Пожил в люксе и достаточно.

— Куда? — переспросил я, собирая пожитки.

— Ну, ты совсем тупой. В общую, говорю, к злодеям, — радостно сообщил высоченный рыжий детина.

— К убийцам, насильникам и маньякам, — добавил его напарник, бритый налысо толстяк с красным лицом любителя простого русского застолья. — Поздравляю, ночка тебе предстоит классная.

— Точно, — подтвердил рыжий. — До смерти не забудешь, — и деловито поинтересовался: — Вазелин есть?

— Нету, — грустно прошептал я.

— Не повезло тебе, — вступил в разговор толстяк, — без вазелина еще больнее.

Я не стал спрашивать, на чем основаны столь глубокие познания: рассказах друзей или собственном богатом опыте. Просто поверил на слово.

— Готов?

— Готов, — ответил я голосом, полным скорби, — а нельзя ли…

— Нельзя, — прорычал рыжий, — на выход, марш!

Прощай, ставшая родным домом одиночка. Как славно и спокойно жилось мне здесь. Что-то будет дальше? Я тяжело вздохнул и потопал на выход.

Злодеев в стандартной четырехместной камере оказалось аж двое.

— Здорово, — проговорил высокий худощавый мужик в очках и протянул руку, — я Антон.

— Игорь.

— Ты, надеюсь, не из?..

— Да не парься, Тоха, и так видно, что приличный человек. — Коротко стриженный невысокий крепыш с явно армейской выправкой крепко сжал мою ладонь. — Виктор, я здесь старший.

— Игорь. Не возражаю.

— За что сидишь? Если не хочешь — не говори.

— Сам не пойму.

— Значит, третьим будешь. — Оба сокамерника расхохотались. А я — следом.

— Чай, кофе? — Антон долил в электрический чайник воды и нажал на кнопку.

— Чай. Мужчины, а вы, часом, не олигархи — портативный телевизор на тумбочке, мини-холодильник, чайник, полка с книгами и, не верю глазам, гантели в углу? Поражающая воображение роскошь, прямо не камера, а отель «пять звезд», президентский номер.

— Нет, — застенчиво улыбнулся Антон, — я Родине изменил, а Витька покушался на убийство. — Виктор вздохнул и высказался матом.

Вечер в приятной компании под чаек с разговорами пролетел незаметно. На следующее утро мы проснулись и начали жить вместе. Соседи оказались вполне нормальными мужиками.

Антон, до того как попасть сюда, трудился заведующим лабораторией в оборонном НИИ. К двадцати девяти годам умудрился пару раз защититься и стать аж доктором технических наук. Отчизне он изменил, сам того не желая. Просто увлекся научной дискуссией с бывшим однокашником по институту. В один прекрасный день тамошний особист влез в его электронную почту и обнаружил, что предметом споров двух ученых стал некий блок разрабатываемого институтом изделия. Обнаружил и тут же доложил по команде. В ходе расследования выяснилось, что Антон не только наболтал много лишнего о достижениях своего НИИ, но и несколько погорячился с выбором собеседника. Бывший институтский приятель, несмотря на @mail.ru в электронном адресе, уже полтора года как трудился в научном заведении аналогичного профиля, но в Соединенных Штатах Америки. Антона, естественно, взяли за жабры и завели дело. Правда, в последнее время следствие несколько забуксовало, потому что…

— Новейшая, бл…дь, разработка, — заключение под стражу несколько разнообразило лексикон молодого ученого, — да она же старая, как дерьмо мамонта!

— Иди ты!

— Я серьезно, Игорь, да и потом, этот е…ный блок ни хрена не наш.

— А чей?

— Штатовский, а наши его лет двадцать назад просто сп…ли. Я так следаку и сказал.

— А он?

— Не верю, говорит, а если даже и так, все равно ты — враг.

— Это еще почему?

— Не догоняешь, что ли? Теперь все знают, какая у нас херня вместо блока.

— Что теперь?

— Не знаю. Адвокат сказал, что мой шеф поднял связи, так что скоро отпустят под подписку.

— Здорово!

— Если честно, я бы еще здесь посидел.

— Ты это серьезно?

— Понимаешь, здесь я, по крайней мере, могу спокойно работать, а не заниматься всякой ерундой. Я, чтоб ты знал, два года только и делаю, что пишу диссертации. Директору института, его заму, заведующему сектором. Тьфу! — собрался было плюнуть, но не стал. Виктор в свое время популярно объяснил ему, что в хате живут люди, а потому гадить в ней — западло.

В отличие от нас с Антоном наш сокамерник был человеком опытным и находился под следствием во второй раз, правда, по одному и тому же делу. Весной этого года его освободили прямо в зале суда в связи с полным отсутствием состава преступления и каких-либо внятных доказательств со стороны обвинения. Освободили, а в октябре опять арестовали.