Ожог любовью (СИ)

Артур улыбался как довольный котяра, глаза сверкали, взгляд бегал по моей фигуре, пытаясь незаметно осматривать все ее впадины и выпуклости. Я видела этот взгляд, более того, я ощущала его как что-то липкое и противное. Лицом же по-прежнему улыбалась, правда, эту улыбку можно было назвать больше нервной, чем радостной.

Мы прошлись по узкому коридору, освещенному редкими светильниками. Рука, обнимающая меня за талию, потихоньку сползла ниже, стискивая бедро. В узком коридоре даже отодвинуться, не устраивая при этом сцен, не было особой возможности. И ведь сама же своим поведением натолкнула его на подобные мысли, так сказать обнадежила. Одним словом — дура!

Нервное закусывание губ и обзывание в уме самой себя не совсем лестными эпитетами никаких результатов не давало. Лихорадочно придумывала, как же выпутаться с этой ситуации и как назло на ум ничего путного не приходило. Если пять минут назад в зале я еще могла притвориться не совсем понимающей дурочкой, то сейчас этот вариант уже не прокатывал.

Мы как-то слишком быстро дошли до кабинета. Короткая передышка — он убрал свою руку, пока открыл и закрыл уже за нами дверь, и снова приближается ко мне. Дверь осталась не заперта, скорее всего, Артур был уверен, что никто из присутствующих здесь людей не посмеет его потревожить. А может просто о ней забыл, торопясь насладиться моими прелестями. Осознание этого еще больше меня напугало. Помощи ждать было не откуда — случайных посетителей не предвидится.

Я обошла его стол, оставляя между нами преграду. Так казалось более безопасно. Он подходил медленно, на лице хитрая улыбка больше напоминающая оскал. Нервно сглотнула, и взялась пальцами за столешницу, унимая дрожь в руках. Прикусила губу и испуганно уставилась на мужчину уже подошедшего и опершегося о стол, точно так же как и я, только с противоположной стороны.

Мой испуг воспринялся им как игра, а зажатая зубами нижняя губа как жест соблазнения. Он шире расплылся в улыбке, сверкая черными миндалевидными глазами.

— Любишь игры? Поиграем в кошки-мышки?

Хотела что-то ответить, честно хотела. Что-то сказать вразумить его, остудить пыл, но боялась открыть рот и просто, в испуге, застучать зубами. Тело была дрожь и не просто дрожь, а что-то сродни судорогам, грозящим в любую минуту перейти в истерику. Я боялась его, видела в нем угрозу. Сильный большой мужчина наедине со мной в пустой комнате и поблизости никого, кто бы мог прийти на помощь.

Мотнула головой в разные стороны, как бы показывая, что не согласна с его утверждением. Но почему-то он все это воспринимал по-своему. Артур резко склонился в одну сторону, делая обманный выпад, будто бы намеревается обойти стол в том направлении, и когда я отклонилась в противоположную, сразу же сам метнулся ко мне навстречу. Организм, скованный страхом, слишком медленно реагировал, не успела сама заметить, как оказалась в кольце его объятий.

— А мышка вся дрожит. Надеюсь в ожидании продолжения.

Я едва дотягивалась лбом до его подбородка. Артур склонился ниже, наклоняясь ближе к моему уху и шепча последнюю фразу уже касаясь губами чувствительной кожи. Из-за его наклона я чувствовала себя в ловушке, казалось, он окутывал меня со всех сторон, даже сверху, и не было никакой надежды на спасение.

— Вы собирались угостить меня коньяком.

— Хочешь немного выпить, чтобы расслабиться? Что ж, я не против.

Мужчина еще какое-то время прижимался ко мне, вдыхая аромат кожи у самой шеи, а потом нехотя отклонился и пошел к бару, спрятанному за его столом. Я бы поразилась умению мастеров все это так виртуозно обустроить, и спрятать огроменный бар в стене, если бы не была столь напугана.

Не сводя с него глаз медленно, задом вперед отступала к выходу. Шаг, второй — медленно, очень медленно, пытаясь не дышать, так как мне казалось, что я дышу слишком громко, с каждой секундой становилась чуть ближе к свободе. Боялась, что он развернется и прекратит мой не начавшийся побег и точно так же боялась, что он развернется, а меня здесь нет. Такого врага наживать не стоило. Мужское самолюбие это тот больной мозоль, на который нельзя наступать ни в коем случае.

Артур не спешил, он вальяжно раздвинул створки встроенного бара, пытаясь произвести на меня впечатление толи замысловатым интерьером, толи количеством уникальных напитков. Я этому была только рада — пусть петушиться, у меня будет больше времени на достижение свободы. Боже, какая же я глупая! Какая дура! Ведь сама сюда пришла, хорошо понимая, чем это должно закончиться.

Дверь по всем предположениям должна была быть в шаге от меня. Еще чуть-чуть, еще совсем немножко, а я никак не могла решиться. Нужно было что-то сказать, как-то объяснить свой уход и попытаться не обидеть гордого грузина.