Ожоги (СИ)

Не думаю, что он стал бы дожидаться зенита, чтобы выдвинуться к городу. Странно это все. Может, он ушел на разведку? Наверное, надо подождать его здесь.

Еще раз осмотрев машину, я убедилась, что все то, что мне запомнилось, осталось в неизменном виде. Несколько фляжек, валяющихся на дне машины, говорили о том, что, даже если он ушел осматривать окрестности, он ушел без воды. Такое возможно?

Прошло еще несколько часов, прежде чем ко мне в голову пришла мысль, что Макс оставил машину и меня не по своей воле. Падальщики? Возможно, но тогда почему все добро осталось здесь нетронутым? Какую именно засаду Макс боялся встретить на тракте? Проклятье! Куда же подевался?!

Я могу сбежать.

Что за нелепая мысль! Сбежать от кого? Макс представлял для меня угрозу, но он ни разу не тронул меня. Нападала на него только я. Но теперь у меня есть и машина, и оружие, и столько воды и бензака, что я могу теперь шикарно прожить еще несколько недель! Только если падальщики не перережут мне горло во сне.

А может правда сесть в машину и уехать за горизонт? Что, если он специально оставил меня здесь, чтобы я скрылась, ведь неизвестно, вернется ли он живым, зная, что он явно хочет убить кого-то из «верхушки».

Что бы сделал на моем месте Макс? Он бы уехал. Точно уехал. Он бы выстрелил в мой подбородок тогда. Он бы дал мне застрелиться, какое ему до меня дело? Только вот я до сих пор жива. Похоже, что я очень крупно ошибаюсь на его счет.

Сев за руль, я завела двигатель и нажала на педаль газа. Город уже был виден отсюда. Осталось только немного проехать, оставить машину и дойти до него пешком. Как он и планировал. Но я развернула автомобиль в противоположную сторону, вдавливая педаль газа, разгоняясь, спеша за бешеным ритмом своего сердца.

Я свободна.

Я свободна!

Я одна.

По моей щеке скатилась крошечная слеза. Благодарна ли я? Отец, наверное, проклинает меня сейчас, глядя с далеких звезд, засвеченных смертоносным солнцем. Свободна ли я? Бросив Макса в неизвестности, я навсегда останусь жить с тяжким грузом вины, который будет следовать за мной по пятам. А ближайшая засада, на которую я рискую наткнуться, оставит меня лежать мертвой на раскаленном песке. И умру я за то, что буду защищать свое добро, которое на самом деле вовсе не мое?

— Будь ты проклят, Макс, — злобно выпалила я, оскалившись в нервной усмешке и выворачивая руль, чтобы направиться прямиком в город.

========== Глава 4. Город. ==========

Информация.

Это своего рода звонкая монета, которой можно так же уверенно расплачиваться, как бензаком, водой или едой. Она ценится не меньше, чем старые лекарства. Она может быть полезной, а может быть абсолютно никчемной. Можно выдать всю подноготную самого важного секрета, который затрагивает чужие жизни, а можно попросту соврать, но получить в обмен при этом не меньше. А иногда она сама течет к тебе в руки, даже если ты этого не желаешь.

Но, пройдя через укрепленные ворота города, я больше всего на свете желала поскорее узнать, что же именно случилось с Максом и куда он запропастился. Потому что каждый взгляд, брошенный в мою сторону, был сопровожден неприкрым подозритением. Казалось, тряпье, в которое я укуталась на манер падальщиков, совершенно не спасало от вездесущих дозорных местной знати. Создавалось впечатление, что любой из встретившихся тебе на пути жителей сейчас же кинется докладывать, что в городе девчонка, которой есть, что скрывать.

А мне есть, что скрывать?

Кроме машины, которую я решила оставить дальше, чем планировалось ранее, и которая битком набита всем необходимым для выживания, а также сумки, полной боеприпасов? Наверно, только обгоревшую светлую кожу. Которую я и прячу. А еще винтовку. Настолько древнюю, что я таких раньше вообще никогда не видела. Хорошо только то, что этот вид оружия претерпел минимум изменений, а потому стрелять из нее будет несложно.

На мое счастье, та информация, в которой нуждалась я, нашла меня сама и обрывками разговоров донеслась откуда-то сбоку, поразив до глубины души. А потом еще раз звонко прозвучала у самого уха. А затем еще и еще… Да что там говорить, Макс в городе был настоящей знаменитостью. И я действительно не знала, радоваться мне или расстраиваться, когда я поняла, что он в городе. И он находится под стражей.

— …сумасшедший, я тебе говорю! — приземистая женщина с полуоблезшими черными волосами с таким остервенением пыталась убедить свою собеседницу в невменяемости пленника, что периодически брызгала на нее слюной. — Водил их за собой несколько часов. А потом все!

— Что все? — собеседница облысевшей в изумлении округлила глаза.

— Все, — довольно повторила первая. — Надоело им, оглушили, и сюда! А ведь он пришел, чтобы убить нас всех! Говорят, у него с собой были эти…

— Взрывчатки!

— Взрывчатки! — ухватилась за забытое слово облысевшая. — Он подорвет город! Подорвет, да! Они спасли всех нас, — женщина притворно всхлипнула и так же притворно улыбнулась.

— Спасли! — словно эхо, отозвалась вторая. — Надеюсь, его казнят! Эта тварь умрет и мы снова сможем спать спокойно!