Озимый цвет

– Одной свадебной церемонии достаточно, – отрезала я, но тут же подумала, что за свои слова, произнесенные сгоряча, еще придется расплатиться. Ну и пусть! Никакого терпения не хватит, чтобы выдержать участие Марриса к своей судьбе. С самого начала понятно, что он меня недолюбливает. Есть люди, которые вообще никого не любят.

Ноэль Маррис заскрежетал зубами от ярости и вцепился в подлокотник кресла так, что выступили побелевшие костяшки пальцев. И без того черные глаза еще сильнее потемнели.

Я подумала, что он едва сдерживается, чтобы не оскорбить меня еще сильнее, но он сдержался и лишь выдавил из себя:

– Да спасет Треокий вашу грешную душу!

Я наивно сочла, что это значит – Маррис оставил попытки «помочь» мне, а зря. «Подарки» от него поджидали меня в покоях, куда я наконец-то смогла вырваться. В своих комнатах я обнаружила Эрин и Лили. Камеристка готовила платье для ужина, хотя я уже неделю трапезничала у себя, не желая никого видеть.

– Судя по вашему виду, миледи, избежать аудиенции с его высокопреподобием не удалось, – в кои-то веки в голосе Лили проскользнуло сочувствие.

– Вы знали, что он собирается увидеться со мной? – сощурилась я.

– Он добивался встречи с вами всю эту неделю и еще за пару дней до свадьбы. В период проведения церемонии было достаточно поводов для тревог. Я еле смогла воспрепятствовать вашему общению, понимая, что ничем хорошим оно не закончится. Мне немало в этом помог господин Торви. Жаль, что он уехал.

– Лили, вы можете быть участливой. Никогда бы не подумала! Но спасибо за помощь.

Она рассмеялась:

– Просто я не люблю, когда люди лезут, куда им не следует. Священники не слышат отказов.

– Не оправдывайтесь, я знаю, что даже у вас есть сердце.

– И как вам перспективы семейной жизни, поведанные Ноэлем Маррисом?

– Мороз по коже, – призналась я.

– Ваша светлость, – робко вмешалась в разговор Эрин, – его высокопреподобие велел вам кое-что передать, – указала она на сверток, лежащий на кровати.

Лили с брезгливостью посмотрела на него, будто ожидая, что внутри прячется ядовитая змея.

Уже догадываясь, что там, я развернула его и вытащила обещанный подарок. Лили с интересом оглядела сорочку и выдала:

– Мм… Похоже, высокопреподобие женщин совсем не любит. Неужели его привлекают мужчины?

– Лили! – охнула я и залилась румянцем.

– А что? Кто подарит молодой жене эту… тряпку?

Доля правды в ее резких словах, надо отметить, присутствовала. Длинная сорочка, сшитая из такой грубой и плотной ткани, что точно будет натирать кожу, походила на рубаху заключенных преступников с той лишь разницей, что в ней имелось продольное отверстие, обметанное по краям. Сверху золотистыми нитями была вышита фраза «Бог даст». Подразумевались, несомненно, дети.

Я ощутила, как еще сильнее покраснела.

– Арана, выкиньте это недоразумение. Хотя нет, лучше сожгите.

– Лили, из вас не выйдет поборницы морали, – лукаво произнесла я.

– Ненавижу лицемеров, – пожала плечами компаньонка.

Эрин тоже кинула любопытный взгляд на сорочку, но не решилась подойти ближе, чтобы рассмотреть.

– Неужели кто-то действительно носит подобное, – пробормотала Лили.

В мыслях я с ней согласилась, хотя удивилась свободному нраву компаньонки. До Арманьелы доносились самые разнообразные слухи о жителях царства. Доходило даже до курьезов. Поговаривали, что здесь обычное дело, когда муж ни разу не видел обнаженного тела супруги, родившей ему несколько детей.

– Мне казалось, для Льен это привычное явление, – не сдержалась я.

– Побойтесь бога, миледи! – фыркнула Лили. – Даже на севере, оплоте чистоты и непорочности, подобное не носят, хотя некоторые священнослужители и пытаются таким образом наставить людей на пусть истинный.

– А откуда вы знаете, что надевают на ночь другие замужние женщины? – вдруг заинтересовалась я.

Она демонстративно закатила глаза, но ответа не прозвучало. Видимо, это как-то связано с родом занятий леди. Я густо покраснела, подумав, как она могла выяснить этот факт.

– Ноэль Маррис ненавидит женщин. Думаю, в его возрасте даже сан не должен помешать… хм… иной стороне жизни, – замешкалась Лили, переведя взгляд на Эрин.

Камеристка прикусила губу, и я поняла, что она никак не решится что-то сказать.

– Эрин? – подбодрила я ее.

– Простите, леди Лили, но вы не правы, – не согласилась Эрин, чья тонкая кожа залилась румянцем. – Ноэль Маррис не лишен слабости к женскому полу.

Мы с компаньонкой переглянулись.

– Объясните, – приказала Лили.

– Намедни его высокопреподобие делал недвусмысленные намеки Арис во время исповеди, а потом и вовсе позволил себе зажать ее в углу, случайно встретив в замке.

– Вы уверены, что все это правда и подруга вам не врет? Ноэль Маррис довольно хорош собой, и неудивительно, если он сумел привлечь ее внимание.

– Нет, – вздохнула Эрин. – Арис влюблена в нового конюха и думает лишь о нем. Она даже кричала тогда! Спросите экономку, она пришла на крик, и господина Крега, он все знает. Я не вру. Да и других спросите, они подтвердят: его высокопреподобие уж очень охоч до женского пола. Только леди Арану почему-то не любит.