Озноб

– Откуда вы, кто вы?

– Я уже здесь была, мы виделись. – Ирина беспокойно оглядывалась по сторонам, не зная, что предпринять. Мысли путались, тревога, которую испытывала жена Сергея, передалась ей самой. – Я приехала задать вам вопрос, но не знаю, сможете ли вы ответить?

– Вопрос? – та прижала руки к лицу, будто пытаясь сорвать приставшую к нему искаженную, мертвеннобледную маску. – Мне так плохо… Помогите мне уйти отсюда…

– Я помогу, но сперва скажите – кто сгорел в доме вашего мужа, Сергея Соколова? Он утверждает, что его жена, но вы ведь живы. Кто тогда это был?

С минуту в комнате стояла тишина. Губы сидящей на полу женщины слабо подрагивали, словно она про себя повторяла услышанное. Только их и было видно из-под сложенных ладоней, по-прежнему прикрывавших ее лицо.

– Вы из милиции? – после паузы спросила наконец она. Опустив руки на колени, явно борясь с овладевавшей ею дурнотой, женщина вглядывалась в лицо Ирине, пытаясь прочесть на нем больше, чем услышала.

– Нет, я интересуюсь этим частным образом.

– Неужели… – прошептала Соколова, не сводя с нее взгляда, одновременно изучающего и молящего. – Он обещал, что третьи лица не вмешаются… Вы родственница?

– Чья? – потеряв терпение, повысила голос Ирина.

– Женщины, труп которой он купил.

– Купил?!

– В морге, неопознанный труп без документов… Я не знаю, где и сколько он заплатил! Помогите же мне встать!

Ирина, ошеломленная настолько, что уже не могла задавать вопросов, подставила ей руку и попыталась поднять с пола отяжелевшее тело. С третьей попытки ей все же удалось придать телу жены Сергея вертикальное положение, но та едва стояла на ногах – они подгибались, будто были лишены коленных суставов.

– Раньше с вами такое бывало? – спросила она, с тревогой вглядываясь в помутневшие глаза Соколовой.

– Говорю же, там что-то подсыпано… – Та с тоской смотрела на бутылку, которую Ирина переставила на стол. – Я должна была догадаться… Этот сморчок испугался, уехал на курорт, значит, знал… А Сережа обещал, что скоро приедет, передал мне бутылку, чтобы я одна не скучала…

– Когда он должен приехать?

– Не знаю… – Соколова порывисто прижала руку к горлу, будто ее что-то душило. – Нет, не может быть, чтобы он из-за денег!

– Вы должны были поделить страховку?

– Вы все знаете, откуда? – пробормотала женщина, с отвращением сглатывая слюну. – Дайте воды, скорее!

Ирина принесла кружку воды с кухни, та жадно выпила все до капли, шумно сглатывая, содрогаясь всем телом. Когда кружка опустела, Ирина уже приняла решение. Ураган мыслей, метавшихся в голове в первый момент после того, как она увидела на полу распростертое тело, внезапно улегся, теперь сознание было чистым и кристально ясным – впервые за последние две недели. Она даже успела удивиться тому, в каком тумане прожила эти дни, как умело обманывала себя, не замечая очевидного, прощая то, что всегда ее возмущало.

– Вы сможете идти? – спросила она Соколову, беря у нее кружку.

Вместо ответа та схватилась за спинку стоявшего рядом стула, и вовремя – без этой опоры она бы вновь упала. Ирина поддержала ее под локоть и с трудом усадила. Женщина дышала тяжело, то и дело морщилась, ее помутневшие глаза были прикрыты.

– Я сбегаю за такси, оставила его у магазина. – Ирина взяла пухлую, вялую руку и попыталась нащупать пульс, но от волнения не нашла его в привычном месте. – Вернусь минут через десять. Бросила в городе машину, вот несчастье! Оставить еще воды?

– От нее еще хуже стало, – еле выговорила та. – Я… подожду…

Ирина пулей вылетела из дома, в панике легко преодолев преграду из рассыпавшихся по всей кухне дров. Стоило оказаться во дворе, как метель бросила ей в лицо пригоршню липких снежных хлопьев, сжала ледяными пальцами горло, обнажившееся под расстегнутой курткой. Все же, пока она бежала по двору, огибая дом, ветер не казался сильным, но едва Ирина перемахнула через калитку, как он попытался сбить ее с ног.

Дорога до магазина заняла почти двадцать минут. Ноги тонули в снегу, доходившем уже до щиколотки, было так сумрачно, будто давно наступил вечер. Впрочем, до заката недалеко, наступили самые короткие дни в году, мелькавшие так быстро, что их можно было и не заметить.

Когда запыхавшаяся женщина, смахивая снег с горящего лица, добралась до магазина, такси рядом с ним в самом деле не оказалось. Она в отчаянии оглядела улицу – ни единой машины. В окнах магазина, однако, горел свет, едва заметный сквозь частые решетки и давно немытые стекла. Туда и бросилась Ирина, уже не думая о том впечатлении, которое она произведет на продавщицу, считавшую ее покойницей.

Впрочем, та ее не узнала. Действительно, растрепанная, раскрасневшаяся женщина, в расстегнутой промокшей куртке, с блуждающим взглядом, мало походила на умиротворенную дачницу, которая являлась сюда десять дней назад. Продавщица едва бросила в ее сторону нелюбопытный взгляд и отрывисто заявила:

– Все уже закрыто. Охота же шляться в такую погоду…

Ирина даже не обратила внимания на оскорбительное приветствие и потребовала сообщить, где можно достать машину.

– Человеку плохо, нужно его увезти отсюда!