Озорная классика для взрослых

Надгробной просишь ты, любезная Агафья:
Ляг! мертвой притворись! – я буду эпитафья!

Басни

Коза и бес

Случилося козе зайти когда-то в лес.
Навстречу бес
попался животине.
По этакой причине
коза трухнула,
хвостом махнула,
вернула рожками,
прыгнула ножками
и ненарочно,
только точно
попала чёрту на елдак
и слезть с него не знала как.
С такого страху
усрала и рубаху.
Вертит дырой.
У чёрта х…й сырой.
Е…т, как пишет.
Коза чуть дышет,
визжит, блеет и серет.
Чёрт ни в чем козе не верит.
К мудам подвигает
и прижимает.
На…бся бес
и скрылся в лес.
На козий крик
сбежались в миг
все звери и медведь.
И стали козу еть.
Ё… волк её и заяц,
потом Зосима старец
и все монахи
с сермяжными рубахи,
потом гады и птицы
в п…зду козе совали спицы.

Пожар

Детина страшную битку в руках держал,
по улице бежал,
разинув рот, кричал,
как добрый мерин ржал:
«Ах! батюшка, пожар, государь ты мой, пожар!»
Громовый как попа ударил тут удар.
Он выбежал тот час с своею попадьёю.
«Где? Что горит, – кричал,—
что сделалось с тобою?»
А чтоб огонь залить,
водою потушить,
поп тот час за ведром метался
и принимался.
Но бешеный одно кричать лишь продолжал:
«Ах! батюшки, пожар! государь мой, пожар!»
«Пожалуй, свет, постой, и что, скажи, пылает? —
спросил его тут поп, – не мой ли дом сгорает?
И нет ли где огня
на кровле у меня?»
«Ах! нету, батюшка,» – кричит ему детина
«Да что ж и где?»
«Не видишь? – отвечал. – Горит моя шматина.
И так же у твоей у матушки в п…зде.
Не можно, батюшка, залить сей жар водою.
Подобно молнии огонь.
Так сжалься ты со мной
и также с попадьею.
Не тронь ты нас, не тронь.
Вели спустить мой х…й ты с матушкиной п…здой,
то пустит дождь в п…зде елда,
елду ж обмочит в моч п…зда,
и общу так беду
я х… свой затушу, а матушка п…зду».
«Дурак ты, глуп, как х…й, е…на мать, детина,
давно бы так сказал,—
тут поп ему вскричал.—
Скорей такой огонь потушит вот дубина!»

Истинное покаяние

Попу раз на духу
покаялся подъячий,
что ё… его сноху.
«Ах, в рот те, х…й собачий,—
в сердцах вскричал наш поп,—
напал ты на кого!
За это б я тебя,
на старость несмотря,
ошмарил самого.
Да как её ты ё…?
«Того-то и боюсь,
и вам сказать не смею.
У…б её, винюсь,
я стоючи за нею».
«Ах, мерзкий человек,
во весь ты проклят век!
Простить тебя нельзя
простым нам, иереям.
Ведь в гузно еть – стезя
одним лишь архиереям».
«Я, батюшка, во всём
покаюся в сей час.
Не вижу я одним,
другой подбили глаз.
А некто мне сказал,
что в гузно лишь хвачу,
глаза тем залечу.
Вот в грех я и попал».
В ответ сказал наш поп:
«Всего б тебя раз…б,
мошенника, в клочки.
Когда б то было так,
е…на мать, дурак
носил ли б я очки?»

Госпожа и парикмахер