П-М-К

На улице алкаш одет не по погоде.
Уже к семи часам становится темно.
Сказать ли о себе? Сказать ли о народе?
Не все ли нам равно.

В наручниках тоски, в машине милицейской,
Непойманный-не вор закурит натощак.
Спаситель говорил… и выговор еврейский
Картавое руно над ранами вращал.

И все-таки шкала задуманного кода,
Как некий люминал, растаяла в крови.
Я позабыл теперь названье эпизода,
Где некогда сыграл подобие любви.

Давно плюет в стакан другое поколенье,
Которое поймут, дай бог, через века,
Да будет славно дум высокое стремленье!
И рифмы к ЖКХ.

И, выставлен на стрем в осеннем камуфляже,
На улице дрожит незавершенный стих.
Что мне твои шаги и топот третьей стражи,
Когда мой третий рим до первой стражи стих.

Сонет с отточием

Живя на первом этаже,
Вот-вот опустишься в подвалы:
Ведь на сортирах есть уже
«М/Ж» — мои инициалы.

В глазах чернильная мазня —
Вином забрызганные строчки.
Пришла весна, и у меня,
Как на ветвях, набухли почки.

… … … … … … …

Я это все пишу тебе
Под утро, медленно трезвея.
Пигмалион и Галатея —

Мы не подходим по резьбе.
И в Ж отосланный тебе я,
Как М, ответствую на Б.

* * *

Сандуны,
Где над стойкой завис
Гомосексуалист.

Нет вины, что раздет,
Нет вины, что забыт.
Неустойчивый свет,
Незатейливый быт.

Нет луны
в запотевшем окне.
Ни в уме, ни во сне,
Ни в чужой простыне
Не дойти до стены,
Что напротив тебя,
И шаги неверны,
И уходишь в себя.

По уму —
Мы с тобою, дружок,
Никому
Не нужны,
Так клади пирожок
На свои же штаны.
Да простят нам должок
Все, кому мы должны.

В переулке снежок.
Разливая портвейн,
Не найти нам, дружок,
Злополучный бассейн
И парилку, где срам
Можно спрятать в тени…
Все. Пока. По домам.
Деньги будут — звони.

Про пору

Как не люблю твою пору —
Пора не та и все не в пору,
И день и ночь не ко двору,
Да и дела мои не в гору.

Мент, покидающий контору,
Глядит на пеструю игру
Объяв, прилепленных к забору
Его конторы, на ветру.

Призвав, как Герцен к топору,
Пожару, голоду и мору,
Воздал отечеству позору
Телеведущий поутру.

И я, прибегнувший к перу,
Скуривший пачку «Беломору»,
Для рифмы пролиставший Тору,
Как Моисей
народу — вру.

Романс прошлого века