P.S. I Miss You. Я по тебе скучаю

Сегодня вторник, так что народа должно собраться немало. Если кто-то скажет, что на вечер вторника у него есть более важные планы, он солжет.

Я заканчиваю набирать сообщение, нажимаю «отправить», потом снова смотрю на своего соседа, приросшего к месту.

– Чего ты ждешь? – спрашиваю я. – Иди переодеваться. Мы выезжаем через час.

Но Саттер не успевает ответить, как мой телефон начинает звонить.

Ник.

– Никки, привет! – Я улыбаюсь во весь рот, расхаживая по комнате.

– О боже, Мел, поздравляю! Это круто.

– Это невероятно на самом деле. – Я поднимаю взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Саттер разворачивается и уходит. Полагаю, он поедет со мной. По крайней мере, он не сказал «нет». Я роюсь в своем шкафу и достаю комбинезон без лямок, с цветочным узором.

– Я дико горжусь тобой, – говорит Ник. – Жаль, что не смогу быть там сегодня вечером, чтобы отпраздновать вместе с тобой.

В его голосе звучат печальные нотки, но я слишком занята своими мыслями, чтобы расшифровать их смысл.

– Все в порядке. Я поеду с Саттером. Он тебя заменит. – Я смеюсь, закрываю свою дверь и начинаю переодеваться.

– Ты что, шутишь? Саттер в качестве замены мне?

Он говорит почти с… ревностью. Почти.

– Ну да. Мик Джаггер занят, а ведущий вокалист «Kings of Leon» не отвечает на мои звонки, так что…

– Ты коварная женщина!

– Слушай, мне нужно готовиться. – Я роюсь в комоде в поисках лифчика без бретелек. – Спасибо, что позвонил, Никки. Для меня это много значит.

Он прощается, и я завершаю звонок. И все же странно: за весь этот разговор я ни разу не ощутила внутреннего трепета.

Глава 30 Саттер

Бар «Бунгало» в Санта-Монике полон народа, что странно для буднего дня. Кто-то упомянул, что неподалеку отсюда проходит премьера какого-то инди-фильма, и это объясняет обилие хипстеров, девушек, похожих на поп-певиц, и мужчин, с головы до ног одетых в дизайнерские шмотки с монограммами; хотя попадаются и явные любители нестандартного искусства, выглядящие так, словно всю жизнь проводят за книгами и фильмами.

– Привет, кажется, мы так толком и не познакомились. Я Марица, любимая кузина Мелроуз. – Ко мне подсаживается темноволосая девушка, так похожая на Мелроуз, что они могли бы быть родными сестрами.

– Любимая кузина? Скажи уж «единственная». – Мелроуз подмигивает и отпивает глоток «Московского мула». – О, смотрите, Аэрин пришла. Я сейчас вернусь.

Мелроуз молнией проносится через бар, взмахом руки приветствуя одну из своих подруг, и оставляет меня с девушкой, которая, судя по всему, жаждет задать мне тысячу и один вопрос.

– И давно у тебя это с моей кузиной? – спрашивает Марица, пока я пью пиво. Я едва не давлюсь напитком.

– То есть?

– Давно она тебе нравится?

– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – Я делаю еще глоток и окидываю взглядом бар.

Сегодня у меня практически не было шансов осмыслить тот факт, что через две недели Мелроуз уедет на съемки фильма – Ник со своим дурацким звонком попал, как всегда, «вовремя».

Я слушал, как она называет его «Никки», смотрел, как она улыбается и порхает по комнате, словно школьница, болтающая с лучшей подружкой.

Со мной она никогда не была такой веселой и восторженной.

Теперь я на девяносто девять процентов уверен, что она дожидается Ника. И на девяносто девять целых девять десятых процента уверен, что она не захочет начать что-то, хотя бы отдаленно напоминающее серьезные отношения, за две недели до съемок самого важного фильма в ее карьере.

Я был бы эгоистичным мерзавцем, если бы попросил ее хотя бы подумать об этом.

Я рад за Мелроуз. Я действительно рад. Она заслуживает этого больше, чем кто-либо еще.

– Не дури мне голову, – говорит Марица. – Наша бабушка научила нас читать людей. Мы знаем, как подмечать нюансы и расшифровывать язык тела. Когда ты сидишь рядом с ней, ты подаешься в ее сторону. Когда она идет к тебе, ты делаешь глубокий вдох. Когда она идет прочь, ты коротко, искоса посматриваешь на нее.

– Это делают все. – Я снова обвожу взглядом помещение, мысленно молясь, чтобы кто-нибудь спас меня от кузины Марицы.

Несколько минут назад я видел ее парня в очереди в мужской туалет. Он выглядит славным чуваком – тихим, спокойным, ничуть не похожим на эту цыпочку.

– Отрицай сколько угодно, красавчик, но ты ее хочешь, – заявляет она, поднимая темные брови и протягивая руку за стаканом с мятным джулепом. – И могу сказать, что ты тоже ей нравишься, к твоему сведению.

– Что, потому что она делает глубокий вдох, когда я к ней иду? – фыркаю я.

– Нет. Потому что она мне это сказала.

Я едва не давлюсь пивом.

– Когда?

– В тот раз на банкете у бабушки. Я имею в виду, она не выразила это прямыми словами – то, что ты ей нравишься… но явно подразумевала это. – Марица машет рукой кому-то, сидящему через несколько столиков от нас.

– Откуда тебе знать?