P.S. I Miss You. Я по тебе скучаю

«Ты должен ей сказать сам, – отвечает он. – Кажется, она мне не поверила».

«Ты голоден?» – спрашиваю я его.

«Мелроуз накормила меня».

Ну конечно же, разве она могла поступить иначе?

«Ты чаще улыбаешься, – сигналит Так. – До нее ты не улыбался».

Неожиданно.

«Она влюблена в другого», – возражаю я, и не важно, знает она об этом или нет. Так проводит ладонями по щекам и резко выдыхает.

«В кого?»

«В Ника». – Я изображаю его имя по буквам.

«В твоего соседа?»

Я киваю. Таккер высовывает язык и скашивает глаза к переносице. Он все понимает.

«Уже поздно, – сообщаю я ему. – Тебе пора спать. И сегодня ты будешь спать на диване».

Я ухожу в свою комнату, чтобы принести ему подушку и одеяло. Забавно, как много замечают подростки… я понятия не имел, что стал улыбаться чаще, однако я не удивлен.

Я отдаю ему постельные принадлежности и снова иду к себе, чтобы улечься в кровать. Желудок, полный куриных крылышек и светлого пива, и голова, полная тяжелых мыслей, не способствуют приятному сну, но чем скорее закончится этот дерьмовый вечер, тем лучше.

Забравшись в постель и повернувшись на бок, я взбиваю свою подушку повыше. Проходит ровно четыре секунды после того, как я закрываю глаза, и телефон, лежащий на прикроватном столике, вибрирует.

На секунду в моей груди вспыхивает надежда, и я знаю почему. Крошечная часть моей души, та часть, которую я всегда отрицал, надеется, что это от нее… что это она пишет мне из соседней комнаты.

Я хватаю телефон и, щурясь, смотрю на экран, слишком яркий в темноте моей спальни.

НИК: Привет. Хотел сообщить, что приезжаю домой завтра. Хочу сделать Мелроуз сюрприз. Не говори ей.

Я: Ты бросаешь гастроли, чтобы удивить ее? Разве так можно?

НИК: Я сказал им, что у меня срочные семейные обстоятельства.

Ничего себе!..

НИК: Мне нужно кое-что сказать ей до ее отъезда. Я не понимал это, пока не побыл вдали от нее.

И теперь я знаю… Ник тоже ее любит.

НИК: Ты можешь оставить черный ход не запертым часа в два дня? Мои ключи у Мелроуз конечно же.

Я: Ладно.

НИК: Спасибо, чувак!!!

Я перевожу телефон в режим «не беспокоить» и гашу экран.

Мне нужно ненадолго спрятаться от всего мира.

Глава 37 Мелроуз

Утром в четверг мы сталкиваемся у входной двери: я возвращаюсь с ранней пробежки. Не знаю почему, но я проснулась в пять часов утра и не смогла уснуть снова.

– Привет. – Я промокаю потный лоб тыльной стороной кисти. Наверняка я выгляжу разгоряченной. В буквальном смысле, а не в переносном.

– Привет. – Он тянется за своими пыльными рабочими ботинками, стоящими на шерстяном коврике у входной двери. Его футболка с надписью «ALCOTT ELECTRIC» сияет почти ослепительной белизной, контрастируя с его загорелой кожей. Должно быть, новая. – Спасибо, что позаботилась о Таккере вчера вечером.

– Всё в порядке? С ним, я имею в виду.

Саттер прикусывает нижнюю губу изнутри, потом кивает.

– Да. Он крепкий парень. Он с этим справится.

– Наверное, ему проще от того, что у него есть ты.

Я ожидаю, что Саттер закатит глаза или скажет мне, чтобы я перестала его превозносить, или еще как-нибудь выразит свое самоуничижение, но он просто стоит и рассеянно смотрит в пространство, как будто напряженно о чем-то размышляет.

Если бы он мог прочесть мои мысли… он знал бы, как отчаянно мне хочется поцеловать его. Мне даже плевать на то, что я вся потная и пахну, как будто только что со стадиона. Я хочу ощутить жар его губ. Почувствовать его пальцы в своих волосах. Полностью слиться с ним.

Я хочу, чтобы он смотрел на меня так, как смотрел раньше – как будто я какое-то чудо.

Саттер бросает взгляд в сторону двери. Я знаю, что ему нужно идти.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – спрашиваю я.

– Пока не знаю точно.

– Может быть… сходим куда-нибудь вместе?

Саттер делает шаг к двери и кладет ладонь на дверную ручку.

– Да. Может быть. Посмотрим.

Я ощущаю боль в груди. Настоящую боль. Мой желудок стягивается в узел, когда я смотрю, как он распахивает дверь.

– Зачем ты это делаешь? – спрашиваю я. Саттер поворачивается ко мне лицом.

– Мелроуз…

– Я знаю, что ты тоже чувствуешь это, Саттер. – Я ощущаю жжение в глазах, но не хочу, чтобы он видел, как я плачу.

– Мне нужно идти. – Он закрывает дверь и спускается с крыльца, потом садится в свой пикап. Мне хочется думать, что он осмысляет мои слова по дороге на работу, но, зная его, я скорее поверю, что он заглушает эти мысли своим любимым классическим роком.

Он хорошо умеет прятаться от мира, когда ситуация становится слишком острой. Я только не думала, что он станет закрываться от меня – после того, насколько далеко мы зашли.