P.S. Я все еще люблю тебя (ЛП)

Фиолетовые стразы не соответствуют основной идее. Я стремлюсь создать викторианский стиль, а фиолетовые стразы больше похожи на Марди Гра, но я ни за что не скажу об этом Китти. У Китти такой темперамент, что когда она знает, что что-то для вас не представляет ценности, она тоже начинает относиться к этому с недоверием и вся привлекательность для нее теряется. Долгое время я убеждала ее, что изюм был моей самой любимой едой, и она никогда не должна съедать больше своей доли, когда на самом деле я ненавижу изюм и была благодарна, что кто-то еще его ел. Китти даже запасала и припрятывала изюм; в детском саду она, наверное, была самым типичным ребенком.

Я приклеиваю вокруг сердца белые безделушки горячим клеем, и вслух интересуюсь:

– Следует ли нам приготовить особый завтрак для папы? Мы могли бы купить одну их тех соковыжималок в торговом центре и приготовить свежевыжатый грейпфрутовый сок. И мне кажется, я видела онлайн вафельницы в форме сердца не очень дорого.

– Папочка не любит грейпфрут, – говорит Китти. – И к тому же, мы едва ли пользуемся нашей обычной вафельницей. Как насчет того, чтобы вместо этого просто нарезать вафли в форме сердца?

– Это будет выглядеть так безвкусно, – усмехаюсь я. Но она права. Нет смысла покупать что-то, что мы будем использовать только один раз в году, даже если она стоит всего 19.99 долларов. С годами, я все чаще замечаю, что Китти больше похожа на Марго, чем на меня.

Но затем она предлагает:

– А что, если мы используем наш резак для теста, чтобы сделать блинчики в форме сердца? И добавим красный пищевой краситель?

Я широко ей улыбаюсь.

– Умничка!

Так что, возможно, в ней все-таки есть немного и от меня.

Китти продолжает.

– Мы могли бы также добавить красный пищевой краситель в сироп, чтобы выглядело как кровь. Кровавое сердце!

Нет, неважно. Китти похожа только на себя.

25

Ночью перед днем Святого Валентина меня вдруг осеняет, что открытки для Питера будет недостаточно, и что пирожки с вишневой начинкой – фантастическая идея, поэтому я просыпаюсь до восхода солнца, чтобы они были свежими, и теперь кухня выглядит как место преступления. По всем столешницам и плиткам размазан вишневый сок. Это кровавое побоище, вишнево-кровавое побоище. Хуже, чем когда я пекла торт «Красный бархат» и красный пищевой краситель попал на плитку на фартуке. Чтобы его оттереть, мне пришлось использовать зубную щетку.

Но пирожки мои получились идеальными, словно из мультфильма, – каждый пирожок золотистый и домашний, с зазубренными краешками и маленькими дырочками, чтобы выходил пар. Мой план – принести их к обеденному столу; знаю, Питер, Гейб и Даррелл их оценят. Я также угощу Лукаса. И Крис, если она появится в школе.

Я пишу Питеру, что меня не надо подвозить, поскольку мне хочется добраться туда пораньше и положить валентинку в его шкафчик. Есть что-то милое в валентинке в шкафчике: когда ты об этом думаешь, шкафчик очень походит на почтовый ящик, а все знают, что письма, отправленные по почте, гораздо романтичнее, чем просто бесцеремонно врученные лично.

Китти спускается вниз около семи, и мы вдвоем накрываем прекрасный праздничный стол для папы с валентинками от меня, Китти и Марго, расставленными  вокруг его тарелки. Я оставляю ему два пирожка. Я пропущу бурную реакцию, потому что не хочу попасть в школу позже Питера. Он всегда подъезжает почти впритык, так что думаю, будет достаточно прибыть всего на пять минут раньше.

Добравшись до школы, я незаметно просовываю валентинку в шкафчик Питера, а  затем отправляюсь в столовую ждать его.

Но когда я вхожу, он уже там, стоит у торгового автомата с… Женевьевой. Его руки лежат на ее плечах, и он сосредоточено с ней разговаривает. Она кивает, потупив глаза. Что бы могло так ее расстроить? Или же это просто спектакль, способ удерживать Питера поближе?

Вот вам и День Святого Валентина, и у меня такое чувство, как будто я вмешиваюсь в разговор своего парня и его бывшей подружки. Он для нее действительно просто хороший друг или это нечто большее? С ней у меня такое чувство, что это всегда нечто большее, догадывается он об этом или нет. Обменялись ли они подарками в память о прошлом? Неужели я параноик или это то, что делают бывшие, которые все еще остаются друзьями?

Она замечает меня, потом что-то говорит Питеру, проходит мимо и выходит из столовой. Он шагает ко мне.

– С Днем Святого Валентина, Кави. – Он обхватывает меня руками за талию и поднимает для объятия, словно я ничего не вешу. Опуская меня вниз, он говорит, – Мы можем поцеловаться на публике, раз сегодня праздник?

– Для начала, где моя валентинка? – спрашиваю я, протягивая руку.

Питер смеется.

– Блин, она в рюкзаке. Боже. Такая жадная. – Что бы там ни было, могу сказать, что он взволнован, что, в свою очередь, заставляет меня тоже волноваться. Он берет меня за руку и ведет к столу, где лежит его рюкзак. – Сначала присядь, – приказывает он, и я повинуюсь. – Закрой глаза и протяни руку.

Я так и делаю, и слышу, как он расстегивает сумку, а затем кладет что-то в мою ладонь, клочок бумаги. Я открываю глаза.