P.S. моей ученице

— Станислав Родионович, — вмешался Харлей, все еще удерживаемый мой левой рукой за ворот. — Мы, конечно, не взрослые, но прекрасно понимаем последствия такой связи. Если бы Сафронова находилась в опасности — мы бы уже сделали все необходимое, чтобы избавиться от вас, но Галя мне сама сказала, что ее все устраивало. Не нам судить ваши отношения и играть так грязно не собираемся, — закончил парень, разговаривая со мной спокойно, как и Галкина до этого. И я хотел им верить, но в этом случае пазл не складывался в моей голове. Мотив Галкиной я бы мог понять и предотвратить дальнейшее распространение информации. Но если это не они, тогда кто?

Потихоньку, растягивая секунды в минуты, я раздумывал над словами Харлея. А что, если он прав? Если Галкина и правда молчала лишь из благодарности, а этот цирк им просто-напросто не нужен. Или не по зубам? Это нужно было незаметно для нас подкрасться, заснять все на камеру или тот же телефон, затем найти ненужный номер, который я не найду в личных делах учеников и осмелиться шантажировать меня. Харлей бы зассал идти на столь рискованный поступок, а Галкиной важна репутация отличницы, к тому же «она специально покрывала Вику из чувства благодарности». Как же все запутано.

Мне ничего не оставалась, как отпустить обоих, указав на выход. Сейчас эти ребятки, несмотря на мою вспыльчивость, дали мне почву для размышлений, а их лишние оправдания, не имеющие ничего общего с тем сообщением, только помешали бы мне сосредоточиться. Единственное, чем могли помочь — забыть эту ситуацию, хотя, думаю, они и так догадывались, что об этом лучше не распространяться. Харлей вряд ли подведет свою одноклассницу, с которой оказался в одной лодке, а Галкиной в принципе некому рассказывать. По крайней мере, я рассчитывал именно на это.

— Кстати, Галкина, у тебя четыре за самостоятельную, — сообщил я, как только ребята открыли замок, чтобы уж наверняка держали язык за зубами. — И еще, Вика не должна знать о нашем разговоре, — попросил я, завидев на лице старосты лишь легкую улыбку. Нет, не коварную или победную, иначе бы я задержал бы ее еще на некоторое время под пытками. Но в этом нет никакого смысла — я и так понял, что эти двое тут не причем. Совершенно. Лишь зря злился. Я и сейчас злюсь, но не так сильно, как до этого, вернув здравый смысл на свое законное место.

Если честно я совсем запутался, строя лишь догадки о таинственном шантажисте. Галкина и Харлей отпали. С ними мы решили вопрос, и версия мести за неудовлетворительную оценку не подходит. Я все размышлял и размышлял, вспоминая, кому мог перейти дорогу. А если это кто-то из тех малолеток, которые вились вокруг меня целыми днями? Та же Лазарева? У нее бы запросто хватило смелости на такой поступок — она же никак не могла отцепиться от меня, еще и целоваться лезла в начале года. Хотя нет, одно ключевое составляющее отсутствовало. Мозг. Для этой махинации нужна определенная стратегия, ведь это не первое сообщение подобного рода, только в тот момент я даже не обратил на него внимание. А если это вообще не из школы? Со старой работы? С универа? Может, я у кого-то в свое время бабу отбил, и он решил мстить. Или это она — неудовлетворенная женщина, которая хотела нечто большее, чем одноразовый секс? Это катастрофа. Такими темпами я точно не найду виновника моих расшатанных нервов и ссоры с моей малышкой. Я даже попытался позвонить по этому номеру. Абонент недоступен. Кто бы сомневался. Однако ответ пришел сразу же, как только я сделал звонок в никуда.

«Жду вас в кафе возле школы» — гласило входящее сообщение от того же Анонима.

Наверное, я должен обрадоваться от такой встречи, подготовиться к ней или же хотя бы предвкушать, как буду сдавливать горло ему или ей за этот поступок. Но ни одного из вышеперечисленных чувств я не испытал. Скорее я немного успокоился, будто знал, с кем встречусь лицом к лицу, будто подозревал, о чем пойдет речь. Будто знал мотивы этой грязной игры. Хорошо ли это? Посмотрим. Сначала надо встретиться с этим человеком и посмотреть, на что он способен.

Глава 20: поиски себя

Наше время.

— Здравствуйте. К вам можно? — постучав по двери, спросил я, наблюдая, как за столом возился с бумагами мужчина лет сорока с явной залысиной на макушке. Он не сразу обратил на меня внимание, однако, завидев в двери успокоившегося после ссоры человека, приветливо улыбнулся.

— Конечно. Проходите, Станислав, — дружелюбно кинул психотерапевт, указывая мне на кожаный диван. Откуда он узнал, как меня зовут? Ему уже принесли мою карту? Или же лечащий врач похлопотал? Быстро же он договорился.