Паб "Джонни и Пес" (СИ)

Его лицо… Его длинный тонкий шрам. Он знал об истории Джеймса Блэка, ведь он просил прочитать ему именно ее. А что, если он знал и самого Джеймса Блэка? Знал его… Или видел, один раз, в тот самый вечер, когда жизнь этого самого Блэка подошла к концу? Эти вопросы еще долго будут мучить меня, но когда-нибудь я найду на них ответы. Что-то подсказывает мне, что незнакомец со шрамом еще даст о себе знать.

========== “Нечто злое” ==========

«— Вот теперь, — прошептала она, — мы всегда будем вместе,

всегда… Мы будем вечно молоды, вечно будем любить друг друга.

Спи, мой драгоценный, спи…» ©

После встречи с самым настоящим оборотнем, я долго не мог думать ни о чем другом. Одно дело – читать или слушать все эти истории о мифических существах, о которых я всю свою сознательную жизнь даже и не подозревал, а совсем другое – видеть это существо в живую. И пусть я не знал, что человек, сидящий рядом со мной, вовсе не человек, я все равно был взволнован. Каждый вечер я высматривал в толпе лицо со шрамом, но оборотень так и не появлялся, и надежда увидеть его таяла с каждым днем. А потом и вовсе приключилось такое, что я даже и думать забыл о том существе.

Часы пробили полночь, и настало время выбирать очередную историю. Дама в шляпке просила почитать что-нибудь о ведьмах, а старик с тростью требовал пива и чего-нибудь по-настоящему жуткого. Я уже собрался начать читать историю о духах, что десять лет назад держали в страхе небольшой городок к Югу от Портленда, как, вдруг, двери паба резко распахнулись, с глухим стуком ударившись о стены. В помещение, прихрамывая, вошел молодой человек, одетый во все черное. На его голове красовалась шляпа с широкими полями, которая очень хорошо сочеталась с длинным темным плащом. Эдакий охотник на вампиров, каких обычно показывают в фильмах.

- Плесни всем пива, Джонни, - хриплым голосом заявил человек, кидая на барную стойку какую-то маленькую вещицу. Вещицей этой оказался перстень, причем довольный странный. Золотой, с причудливыми узорами, выполненными латинскими буквами, которые образовывали целые слова, написанные то там, то здесь.

- Что это за штуковина? – поинтересовался я, разглядывая перстень.

- Эта штуковина, друг мой, совсем недавно спасла мне жизнь, - усмехнулся парень, усаживаясь за стойку. – Давай, доставай свою чудо-книжку и слушай. И имя мое указать не забудь. В общем, дело было так…

Я всегда был одним из тех людей, которые просто обожают закатывать большие пирушки по любому, даже самому незначительному, поводу. А потому свое двадцатипятилетие я решил отметить на полную катушку. Заказал целый ресторан, благо средства позволяют, пригласил уйму гостей, а те, в свою очередь, привели еще и своих знакомых. В итоге я не знал даже половины присутствующих, да и это было не столь важно. Вечеринка удалась, все было на высшем уровне, как и всегда.

В какой-то момент, когда у меня начала болеть голова от чересчур громкой музыки, я решил выйти на улицу. Покурить, подышать свежим воздухом и просто немного отдохнуть от всей этой пирушки. А длилась сия вечеринка уже несколько часов, к слову сказать. В общем, вышел я на улицу, вытащил сигарету и не успел сделать и двух затяжек, как рядом со мной материализовались двое моих лучших друзей – Роб и Чак. Парни-то они, в общем, неплохие, разве что порой бывают слишком навязчивые. Но не они тогда привлекли мое внимание, а молодая девушка неземной красоты, которая вышла следом за ними.

Она скромно попросила подкуриться, пока мы втроем бесцеремонно разглядывали ее с головы до ног. Темно-шоколадного цвета волосы, большие карие глаза, пухленькие розоватые губы и изящная фигура, облаченная в кроваво-красное платье до колен. Было в этой девушке что-то таинственное, какая-то загадка, которую безумно хотелось разгадать. Мы с друзьями, будучи свободными мужчинами, конечно же стали флиртовать с этой красавицей, и каждый хотел блеснуть своим остроумием. А в конце вечера прекрасная леди, которую звали Сивиллой, ушла под руку с Чаком.

- Везучий сукин сын, - фыркнул тогда Роб, глядя вслед уходящей парочке.

Я лишь пожал плечами, пытаясь подавить свою зависть. Сивилла обладала именно той красотой, которую так любят восславлять в своих произведениях поэты и писатели. Эдакая муза, дарящее вдохновение. Хотел бы я себе такую музу…

Чак и Сивилла были вполне счастливы, насколько мне было известно. С другом я виделся редко и мало, ибо был по уши занят работой. Зато Роб, словно сплетница, каких полно, без конца рассказывал мне обо всем, что ему удавалось узнать о Сивилле. Девушка сирота, приехала к нам из Мексики, где работала медсестрой и занималась благотворительностью, спасая исчезающие виды диких животных. Любит готовить, очень общительна, весьма начитана и вообще самое настоящее сокровище, а не девушка.

- Ты сейчас захлебнешься слюной от зависти, - смеялся я, когда Роб вываливал мне еще одну порцию информации о Сивилле. – Лучше бы узнал у девицы – есть ли у нее сестра или такая же хорошенькая подружка?

- Узнавал. Нет, - мрачно отзывался Роб.