Паблисити Эджэнт (СИ)

- Как не найти, конечно нашёл, но он действительно лет десять как на рес-таврацию закрыт. У здания горы мусора, нет окон, нет дверей, в самом доме бомжи отхожее место устроили, половины крыши нет, всё гнилое, мрак ко-роче и ужас. Как вы там с покойным Протасовым чайную лавку откапали, понятия не имею, наркотиками вроде не баловались.

- Может нас побаловали?

- Может, но тогда вопрос, кто, когда, где и в каком виде вам зелье подсыпал? Вспоминай, давай, с кем в тот день разговаривал?

- Ну, - я энергично включился в мысленный процесс, но тут же застопорился - а я как-то не уверен.

- В чём ты не уверен?

- В тот день я заехал в офис, поболтал с Эллочкой, с Гешей, Мефистофель мне в курилке попался, потом....

- Что за Мефистофель?

- Да актёр один из драматического, в рекламе похоронного агентства у нас снимался, образ у него такой..., демонический.

- А может это он?

- Ага, а актёры рекламирующие чистящие средства все как один болеют об-сессивно-компульсивным расстройством? Бред Михалыч. Потом я в тот день переговорил с массой людей, с кем-то кофе попил, с кем-то чай, с иными просто потрепался, у кого-то сигаретку стрельнул, хотя и не курю, да мало ли.

- Тогда вспомни, кто в тот день говорил и с тобой и Протасовым.

- Да не может быть такого, эту контору сам Парасоль пробивал, а кто он, ты и сам знаешь. Правда, когда он меня в больнице навещал, то жаловался, что не ничего не знает о хозяине "Скрипичного Ключа", но ему достаточно из-вестно о самой фирме, "что бы не ожидать осложнений с этой стороны". Вот, почти дословно.

- Парасоль говоришь. И где этот юридический деятель теперь? - Я напряг из-вилины а..., в самом деле, куда он подевался? Он же так настаивал, что бы я не лез не в своё дело, а теперь, когда я таки влез, он молчит и даже не спе-шит отчитать меня за излишнюю инициативу. Не порядок.

- Интересный вопрос. - Открыв крышку старого секретера, и достав оттуда не менее старую адресную книгу, я углубился в её недра на поиски телефона Давида Хананьявича. Как бы вам так сказать, что бы вы не подумали, про всех Репиных, что они, то есть мы, совсем того, категорически с головой не дружим. Книга реально старая, она действительно ровесница секретера сде-ланного ещё до революции тысяча девятьсот семнадцатого года, именуемой ещё Великой Октябрьской. Просто четыре поколения моих предков вносили в книгу сначала адреса своих друзей и знакомых, а когда с течением лет появились телефоны, то и их номера, получилась своего рода такая книга-биография если так можно выразиться. Я конечно уже не знаю кто такие были мадам и месье Лажьен, купец третьей гильдии Прохоров или штабс-капитан Зодчий Николай Павлович проживавший в Почайнском овраге, но моя матушка знает.

- Это что ещё за гроссбух? - Удивился Ялдыга.

- Да так, наследие предков. Ага, вот его номер. - Я подошёл к городскому телефону и набрал номер, там конечно никто не ответил. - М-да.

- Слился пейсатый? Я так и думал. - Михалыч почесал затылок и сделал не-ожиданный для себя вывод. - А ведь дело керосином пахнет, а Васёк?

- Почему? - Скорее по инерции, нежели из любопытства спросил я.

- Ну как, если такие мастодонты, в такие критические моменты трубки не бе-рут, то тут явно медный таз солнышко начинает загораживать. Он небось и на похоронах Гены не был?

- Не был.

- Ну вот. - Вполне спокойно подтвердил свою догадку Ялдыга.

- И чего тогда делать? Злодеев с их магазином нет, их как будто вообще не существовало, шкатулки нет, потомка титанов, он же идейный вдохновитель твоего рейда в "Скрипичный Ключ" тоже больше нет, сгорел на работе, при-чём в прямом смысле. Отравленных чаем психопатов с битами в руках судь-ба мне пока больше не подкидывала, я вообще начинаю сомневаться, суще-ствует ли эта армия зомбированных, не мои ли это выдумки, а?

- Кто тебя знает.

- Однако ключи от Индиана есть, волшебное персиковое дерево есть, тебя вон грабанули весьма экстравагантным образом, Протасов повесился, и меня постоянно плющат чем-то таким очень мощным, плюс к этому больницу, куда меня в своё время определил мой безвременно почивший шеф, кто-то держит под постоянным контролем. - Я выжидающе уставился на Ялдыгу, ожидая от него хоть какого-нибудь ответа, или на худой конец вопроса, чем это меня опять отравили, но он молчал. - Ну чего скажешь-то? - Не вытерпел я.

- Это что ещё за волшебное дерево?

- Дерево? Я ему за свою скорбную жизнь толкую, а он мне про дерево. Сам ты дерево Борис Михайлович, причём в самом прямом смысле этого слова. ДУБ. - Ялдыга и бровью не повёл. - Нет у тебя сочувствия к людям. - В конец расстроился я, вспомнив отнятую котлету. - Никакого.