Падая за тобой (СИ)

-Карина! — кричит, подзывая бабу, — налей нам что ли вискаря… А то совсем стрёмно говорить с ним на трезвую…

— Я не буду с тобой пить, Арсен, — отвечаю, садясь напротив.

Усмехается, молча, без спасибо, забирая стакан из рук женщины, — А я вот выпью…Карина, давай, погуляй где-нибудь.

Женщина хотела было что-то возразить, но он бросил на нее убийственно-уничижительный взгляд и тихо произнес- исчезни…

— Она жива, — говорю твердо, ловя тут же на себе его ошалевший взгляд. И словно свет в нем зажегся что ли… — и она со мной. Теперь она всегда будет со мной, Арсен. Всё. Прими этот факт как мужчина…

Он выдыхает, опрокидывая вискарь полностью в себя. Закрывая лицо руками. Мне кажется или он правда страдает… Да, определенно страдает. Такое сыграть нельзя…

— Я догадывался… Многое не сходилось… Знаешь, мечтал ее убить, суку, все эти месяцы… Каждый гребаный вечер, пока сидел здесь в тюряге, думал, что вот, сегодня, ты придешь к ней и она тебя примет с широкой улыбкой и ногами расставленными… А ты не приходил… И она не искала встречи с тобой… По крайней мере, люди так мне мои докладывали… И это хоть как-то спасало… Мучался тоской по ней, а она ни раз даже не навестила… А потом Аушеров заявился… И я просто охуел… Знал, что он на нее заглядывался, но так кто не заглядывался. Я ее красоту никогда не прятал. Вот только так у него все было спланировано… Почему-то подумал, что она назло мне с ним решила спеться… И меня накрыло, конечно… Особенно после того, как прискакала ко мне бодренько развода требовать… Тогда и решил-если помощь мою не попросит, если выберет этого уёбка, пизда им обоим… Даже придумывать ничего не стал. Нанял людей, которые в стиле самого Аушерова действуют… А как случился этот взрыв, словно сам там подох… Сгорел изнутри… Нет меня больше, Алмаз… Пустота там… — бьет себя по груди, — всю душу она мне сожгла…

Молчит, смотрит в пол.

— Ты думаешь, ты ее любишь? Ты не представляешь, как я ее любил… Люблю… Всегда буду любить… До последнего своего сучьего вздоха… Как увидел ее в вашей селухе в том платье белом кружевном, с толстенной черной косой, с этими глазами, как две огромные карие вишни, сразу понял, что пропал… Она танцевала, а я был готов к ее ногам весь мир бросить… Бедняком остаться, лишь бы улыбнулась мне… Лишь бы руку свою в мою добровольно вложила…

— Ну, вложила же… — проговорил я задумчиво… Почему-то его слова меня сильно ранили… Раньше я ревновал Камилу к Капиеву, а теперь к этому еще что-то прибавилось странное… Я словно ревновал еще и к тем чувствам, которые она в нем будила… словно нестерпима была мысль, что он такое осмеливался переживать, глядя на нее…

Капиев посмотрел на меня и печально усмехнулся…

— Я до нее никого никогда не любил. И после тоже… Я мать свою не помнил, остался без родаков еще десяти не было… Не знал, что к бабам можно что-то кроме похоти испытывать, а с ней… С ней хотелось всего… Романтики, нежности, страсти, похоти…. Рая и ада хотелось… Семьи… Детей… Дружбы…

Непроизвольно сжал кулаки… Сука, как же больно было это слышать…

— А она… Она ведь мне с самого начала ни единого шанса не дала… Мудак ты, Алмаз… Как же я тебя, сукиного сына, всегда ненавидел… Чем ты так приглянулся там, на небесах, что они решили что такая, как она, богиня, будет так тебя любить… Так, сука, преданно защищать свою любовь к тебе… За что это тебе, а? Как бы я хотел по кусочкам разрезать твое сердце и сожрать его… Чтобы хоть на вкус попробовать того, кого она так любила… понять, что ж это за загадка такая… что в тебе есть того, чего нет во мне…

— Она выбрала тебя, Капиев. С тобой уехала. А я стоял и молча глотал пыль твоей машины, которая уносила ее от меня к тебе… — не выдержал. Полезла эта моя обида… — и все же я не могу понять, как так… Как так легко и быстро ты ее заманил… Угрожал ей? Обещал что-то особенное? Просто расскажи, интересно… мы ж, сука, волею судьбы нечужие друг другу теперь люди…

Капиев пристально посмотрел на меня. Недобро. Знающе…

— Знал бы ты, сосунок, сколько она отдала за то, чтобы ты это не узнал…

— Что ты имеешь ввиду? — снова вот эти загадки, от которых у меня пальцы колет…