Падальщик

Разделив рукопись на двенадцать несвязанных частей, я перевел ее у двенадцати переводчиков. Получив от них по отдельности все отрывки, я сложил их вместе и прочитал получившийся текст. Ах, почему я не сделал этого раньше! Рукопись обьясняла, что Машина Счастья, машина, которую я всю жизнь использовал для своего обогащения, — была лишь моделью той могущественной силы, которой еще предстоит прийти в мир. Мастер, создавший эту модель, с ее помощью хотел научить монахов таинственного монастыря правилам обращения с этой силой. Текст предупреждал, что сила эта — текст называл ее Вратами — появится на Земле через пятьсот лет после создания модели, и что лишь познавший Правило Истинной Веры, изложенное в тетради, позволит управлять этой силой во благо мироздания, но не во вред ему.

Прочитав Правило, которое я нашел там же в тетради, я долго не мог прийти в себя — велико и страшно оказалось дело, в которое я по молодости легкомысленно втянул себя. Но я должен был попытаться исправить ошибку. Сделав простейший расчет я понял, что Врата, о которых говорилось в тетради, должны были вот-вот появиться на Земле.

«Кажется, не считая монахов, которых потомкам Янамира за столько лет так и не удалось найти, я знаю об этой машине больше всех на земле, — подумал я. — Так пусть уж она будет воссоздана на земле мною, понявшему, как нельзя управлять той силой, что явится сквозь них, — мною, узнавшим теперь Правило Истинной Веры». Врата, по моей мысли, должны были появиться не в гараже никому неизвестного изобретателя-одиночки, но в научной лаборатории, причем под опекой людей, призванных самим родом своих занятий защищать людей от зла и несчастий!

Остальное я придумал хитро. Мною были тайно заказаны у ювелира пять золотых пластин, на которые я нанес переведенную на язык египетских иероглифов инструкцию по созданию Машины Счастья (инструкция эта была подробно изложена в тексте тетради, и я просто переписал ее). Конечно, я не включил в текст самое сокровенное — описание и принцип работы Правша Истинной Веры, но только общие принципы создания машины. Я намеревался лично открыть Врата, лишь только они будут готовы.

В Лондоне я вышел на человека, который, как я знал, имел прямой доступ к людям из ФБР. Это был Ректор известной бизнес-школы. Легенда, которую я рассказал ему, была такова: пластины якобы случайно нашли в поместье графа Карнарвона — того самого, который в начале прошлого века обнаружил в Египте гробницу фараона Тутанхамона. Я объяснил Ректору, что потомки графа, желая навсегда избавиться от постигшего их рода проклятья, продали мне пластины за бесценок. Для достоверности я нанял профессионального египтолога, который перевел текст с пластин обратно на английский язык. И так я «обнаружил», что пластины содержат текст-инструкцию по созданию алтаря забытого древнего культа. Я сказал Ректору, что хотел бы воссоздать эту конструкцию, но что работа требует серьезной научной базы. Мне, объяснил я ему, необходим был партнер, который, объединившись со мной, помог бы подрядить на проект серьезных ученых.

Смысл для Ректора мне помочь был прямой: он получал не только право презентовать исторический проект в своей школе, но и оставить Машину Счастья после презентации в школьном музее. Ректор, человек амбициозный, весьма порадовался возможности связать имя школы с мудростью древних мистерий, и готов был финансировать проект, а американцы получали права на использование в своих целях любых сведений, какие могли обнаружиться в ходе работы.

Связи Ректора в Вашингтоне оказались даже лучше, чем я думал; предложение мое было передано известной спецслужбе, изучено ее руководством, и через некоторое время через посредника мне подтвердили интерес.

Сейчас, когда я пишу тебе эти строки, работы по созданию Лизы, большой дочери Одры Ноэль, идут в лаборатории ФБР полным ходом. Увы, при этом мои собственные финансовые дела и здоровье продолжают неуклонно ухудшаться. Я рассчитываю, что денег на завершение проекта мне еще хватит, но я не уверен, го мне удастся дожить до того момента, когда Лиза оживет. Кому доверить тайну и просить открыть Врата? Тогда я вспомнил о тебе.

Я уже объяснил тебе, почему на протяжении всей жизни я не помогал вам, не делился с вами богатством, уклонялся от общения. Но это не значит, что я не продолжал следить за семьей; о, нет, напротив! — я знал о вас многое. И из всех родственников за тобой я наблюдал пристальнее, чем за другими, — ты более других нравился мне; ты смел и решителен, ты сам прокладываешь себе путь…