Падчерица Синей Бороды

Лотаров медленно поворачивается и смотрит на меня с восхищением. За этот взгляд я его сразу простила.

— Браво! — говорит он тихо. — А теперь наденьте штаны и уберите руку с кнопки.

— Просите прощения!

— Простите дурака, Алиса Геннадьевна, — низко опускает голову Лотаров.

— Ладно уж… Челюсть, которая выпала, вы же не засунули ее в рот? В карман положили?

— Да. В карман.

— Ну то-то же! Знаете, почему у вас со мной не получилось?

— Стар я уже, наверное. На новое поколение мои фокусы не действуют. У вас, верно, другие представления о брезгливости.

— Точно! Я не брезглива и горжусь этим. С двенадцати лет для приобретения стойкого иммунитета к жизни раз в неделю ночую в морге. Фрибалиус, бедненький, надеется даже, что я стану хирургом. Садитесь, — я великодушно показываю на стул для посетителей, сама усаживаюсь на место Лотарова. — Не поместится дискета в. прокладку, это и так заметно, без всяких экспериментов.

Какие еще будет предположения? — Я подумал про ключ, — Лотаров примерно усаживается на стул напротив меня.

— Сначала скажите, почему вы подумали про дискету.

— Я видел ноутбук в загородном доме. Им недавно пользовались. Вот и подумал, что должна быть дискета, если копировали информацию.

— А что с ключом? — я осторожно выдвигаю ящик его стола. Смотрю на реакцию Лотарова, но следователь только покорно вздыхает.

— Должен быть ключ от потайной комнаты. А его нигде нет.

— Ключ остался у корейца, — достаю стакан и любуюсь засушенной осой. — Он сорвал его вместе с цепочкой с шеи жены. — Нелогично получается, — качает головой Лотаров. — Вашего отчима перед утоплением обыскивали, и весьма тщательно, — это по показаниям свидетелей.

Зачем братьям Мазариным искать потом в вашей квартире ключ, который был на корейце?

— Агей Карпович, — сложив перед собой руки — одна на другую, — я смотрю на следователя примерной ученицей. — Ключ у корейца, он его в рот засунул или в задницу. И эти ваши предположения насчет дискеты — ерунда. Информацию можно было не переписывать на дискету, а перевести на любой адрес по электронной почте. Ключ от потайной комнаты с уже обнаруженной коллекцией платьев искать теперь ни к чему, секретов больше не осталось.

— Как это я не подумал сразу, дурак старый!.. — бормочет Лотаров, поникнув головой.

— Перестаньте притворяться. Скажите лучше, почему вы думаете, что этот шмон устроили братья Мазарины?

— А кому еще? Кому?

— Вы обнаружили отпечатки пальцев, да?

— От вас ничего не скроешь, Алиса Геннадьевна.

— На балконе, да?

— Редкая проницательность! Не думали о работе в следственных органах?

Тем более что к трупам вы уже вполне привычная.

— А что у вас припасено для Пенелопы Львовны? — я киваю на содержимое выдвижного ящика.

— Пенелопа Львовна женщина нервная, ее вывести из равновесия — раз плюнуть. То есть, — усмехнулся Лотаров и почесал где-то за ухом, в пышных локонах, — я хотел сказать — раз сморкнуться. Был очень рад побеседовать, очень. Мой сотрудник вас проводит, а я — всегда к вашим услугам и в любое время суток. Звоните. Кстати, я не помню, какой там электронный адрес у Пенелопы Львовны? Не вспомните так сразу? А почему вы улыбаетесь? Смешно? Ну что ж, я согласен — было очень смешно.

Приехав в квартиру, я обошла все комнаты, заглянула в ванную и на балкон. Ну, Агей Карпович, ну попадетесь вы мне! С отчаянием осматриваю совершенно нетронутую мебель и другие предметы быта. На полу в гостиной — пусто. Выпачканная одежда корейца исчезла а стол в кухне завален распотрошенными женскими прокладками, и это единственная правда из того, что говорил следователь. Нет, конечно, я не специалист, может быть здесь и проводился обыск, но ни одна книга не поменяла своего места, ни одна бумажка не выпала из секретера корейца, на кухне — идеальный порядок, балкон… Балкон закрыт, шторы задвинуты. Что мне оставалось делать? Я позвонила Пенелопе. Я сказала, что следователь меня обманул и принудил к откровению, разыграв совершенно натуральную сценку собственного позора.

— И что, у него в газете была настоящая прокладка? — не верит Пенелопа.

— Грязная!

— И ты стала в его кабинете снимать джинсы? — И трусы!

— И сама намекнула на присутствие на балконе брата Мазарина!

— У-у-у-у!

— И об электронной почте?

— Я так была горда собой, я упивалась собственной сообразительностью, ведь я его раскусила!

— Лотарова невозможно раскусить, — вздыхает Пенелопа. — Он скользкий и хитрый, как змея. Змею не раскусишь. Еще он ест кошек!

— Ерунда!

— Точно тебе говорю.

— Давай сыграем вопрос на вопрос, — предлагаю — А как это?

— Мы зададим друг другу по одному вопросу и честно на них ответим.

На том конце провода — тишина.

— Хорошо, — говорит после длинного молчания Пенелопа. — Ты первая.

— Нет, в этот раз первой будешь ты. В следуют розыгрыш я спрошу первая.

— Это ты сдала братьям Мазариным своего отчима?

— Стечение обстоятельств, — без раздумий отвечаю я.

— Эй, так не честно, это не ответ!