Падение

– Где мы? – простонал он, оглядывая лес с высоты замка Зла. Потом он повернулся к Рафалю и двум мальчикам: – А где остальная команда? Тот бледный парень и девочка?

– Ага, я тоже об этом думал, – проворчал Аладдин, обращаясь к Рафалю. – Куда ты отправил Крюка и Киму?

Рафаль смерил его сердитым взглядом:

– Вы принесли, что я просил?

– Если бы ты только знал, что нам пришлось пережить, – нахмурился Аладдин, доставая из складок саронга маленькую бронзовую лампу, похожую на чайник с удлиненным носиком и украшенную сложным узором из солнц и лун. – Мы знали, что Хамбург нашел ее после Снежного бала и запер под замок в своем кабинете. Так что мы попросили Тимона и наших друзей-никогдашников отвлечь Хамбурга, чтобы мы могли выкрасть лампу. Только вот Руфиус начал копаться в поваренных книгах Зла, а на одну из этих книг были наложены противовсегдашниковые чары, она вцепилась ему в руку, он начал визжать, как пудель, и нас обоих чуть не схватили.

– Извини, но в этой книге был рецепт вечно поднимающегося кукурузного хлеба, это интересно любому разумному человеку, – возразил Руфиус, потирая укушенную руку. – Я вообще даже не соглашался на это задание.

Он показал на безделушку в руках Аладдина.

– Это… это плохая лампа. Та самая, которая наложила любовное заклинание на Гефеста и испортила жизнь всей школе. Директор школы должен был давным-давно от нее избавиться, а не отправлять нас на ее поиски. – Он недовольно посмотрел на Рафаля. – Ох, если мои родители узнают, что я помогаю Злу… Мой отец – придворный пекарь Фоксвуда! И я хочу быть таким же, как он! Я следую правилам. Делаю, как мне говорят. Я добрый! Я хотел всего лишь завести друзей, стать хорошим мальчишкой Пэна, вступить в гвардию Пэна, потому что сейчас Директор школы – он, а не вы, а вместо этого мне приходится якшаться с беглецами, пиратами и…

Рафаль смерил Руфиуса таким смертоносным взглядом, что тот сразу умолк.

– Кима – моя девушка. Ты мог бы отправить ее со мной, а не с Джеймсом, – заметил Аладдин.

– Она выбрала его по собственной воле, – холодно сказал Рафаль.

Аладдин покраснел:

– Тогда куда они пошли…

– Отдай мне лампу, – потребовал Директор школы.

Аладдин, бормоча что-то, протянул лампу Рафалю. Директор внимательно осмотрел узоры и нахмурился.

– Ты использовал эту штуку, чтобы заставить девочку влюбиться в тебя. Думаешь, она об этом забыла? Где-то в глубине души она по-прежнему тебе не доверяет…

Аладдин разозлился.

– Да она даже не работает! – крикнул он, но Рафаль уже потер лампу и узнал об этом сам. Металл оставался холодным.

– Говорил тебе, – съязвил Аладдин.

Рафаль посмотрел в носик лампы, потом поднес к нему губы и тихо заговорил. Ни Аладдин, ни Руфиус раньше не слышали ни этого языка, ни подобного тона. Резкие согласные, растянутые гласные, шипение на каждом звуке «с».

– Ваахаа массссссссссиска… Дуоосссссссооминааа…

Из лампы вырвался красный дым и превратился в огромного чешуйчатого змея, закрывающего солнце.

– Ты произнессссс ссссслова темной магии, юный волшшшшшебник… – прошипел джинн. – Говоришшшшшь, можешшшшшь меня осссссвободить?

– Как только восстановятся мои волшебные силы, – ответил Рафаль. – Сразу же. Обещаю тебе. Если ты исполнишь мое желание.

Змей осклабился:

– Как я могу…

– …доверять мне? – закончил за него Рафаль. – Не можешь. Но тебе нечего терять, кроме еще одной тысячи лет в этой злополучной лампе.

Джинн задумался.

– Я не могу исссссполнять настоящщщщщие желания. Я…

– Демимагус, я знаю, – сказал Рафаль. – Ты умеешь только вмешиваться в чужие желания. Но ты вмешаешься не в мое, а в его желание.

Он показал на Мидаса.

– Скажи ему, чего ты желаешь, читатель, – приказал Рафаль.

Мидас прокашлялся, застигнутый врасплох:

– Избавиться от золотого прикосновения. Не хочу превращать все в золото.

Директор школы улыбнулся, затем подозвал джинна поближе и шепнул что-то ему на ухо.

Змей задумчиво прищурился и поднял голову.

– Выполни сссссвое обещщщщщание, юный волшшшшшебник. Или поплатишшшшшься.

Он вернулся обратно в лампу, оставив после себя красный пепел.

– Он исполнил мое желание? – нетерпеливо спросил Мидас у Рафаля.

– В определенном смысле.

Мидас посмотрел на свой палец, по-прежнему светившийся золотым светом. Он нахмурился и посмотрел в глаза Рафалю.

– Что ты ему сказал?

– Ты ведь доверяешь мне? – насмешливо спросил Директор школы. – Я разве не твой друг?

– Мне это совсем не нравится, – сказал Руфиус, смотря то на одного, то на другого. – Лампы с темной магией. Договоры с демимагусами. Не хочу тут оставаться. Лучше пойду на уроки с другими мальчишками Пэна и заведу настоящих друзей…

Дверь на крышу открылась, и вошли Крюк и Кима – или, точнее, Кук и Мима, – улыбаясь и хихикая. На Крюке снова была пиратская рубашка, а на Киме – один из черных плащей Джеймса.

– Ты что, серьезно такое вытворял в логове сирен? – спросила Кима.

– Это лучший способ сбежать от сирен живым, – похвастался Крюк.

– Но что ты делал без одежды? – настаивала Кима.