Падение

И я знаю, что отец и эта девушка долго еще не оставят свое занятие, а я буду один весь оставшийся день.

Мне здесь не нравится, я хочу домой. В свою приемную семью. Я жил с ними все пять лет с самого младенчества. Мне не нравится мой папа.

Я подхожу к ним чуть ближе.

– Что вы делаете? – спрашиваю тихо.

– Ничего. – Голос моего отца становится жестким. – Иди играй.

Я не знаю, где играть. У нас нет игрушек, как нет и двора. За дверью только грязная старая улочка.

Девушка встает и начинает танцевать, отец улыбается ей, а потом вдыхает еще немного белого порошка.

Слезы жгут глаза. Мне хочется закричать, что мне здесь не нравится. Что я хочу домой. Но отец говорит, что снова побьет меня, если я еще хоть раз скажу что-то плохое. Когда он приехал забрать меня, я думал, что захочу жить с ним. Думал, что увижу свою маму.

Но я один, и мне все время грустно. Здесь грязно, и мне не нравятся люди, которые к нему приходят. Никто не готовит. Никто со мной не играет. Каждый день, проснувшись и вспомнив, где нахожусь, я плачу.

Слезы текут по моему лицу, и я шепотом говорю:

– Папа, я хочу есть.

Он злобно смотрит на меня, и я начинаю пятиться. Лицо сводит от боли, потому что я не могу перестать плакать. Слезы текут у меня из глаз, плечи трясутся.

– О, сходи принеси ребенку еды, – произносит девушка добрым голосом. – Я побуду с ним.

– Ребенок может подождать, – ворчит отец, подходя к ней сзади и положив руки на ее интимные места. – Сначала покажи, как ты сосешь.

Я стоял в душе, оперевшись о стену и опустив голову. Проводил ладонью по волосам и выдыхал, избавляясь от дерьмовых воспоминаний, которые день за днем пытался оставить в прошлом.

Вот почему я занимал себя по максимуму.

Учеба. «Петля». Лакросс. Клуб. Мои компьютеры. Друзья.

Я почти никогда не оставался дома в одиночестве и по той же причине предпочитал не сближаться с людьми. Особенно с женщинами.

Я провел руками по лицу, ощущая привычную тяжесть волос на спине.

К черту Кейси Картер. Ей с какого-то хрена понадобилось взять и снова включить сучку, да и почему меня это удивляет? Джаред, помнится, меня предупреждал, он говорил, что она дерганая и плаксивая. Но я все равно мечтал о ней.

А почему? С чего она вообще казалась мне какой-то особенной? У меня было не так много девушек, как она, по всей вероятности, считала, но я мог себе это позволить. Мог бы заполучить любую. Черт, да взять хоть Кэмерон. Мы с ней всегда были готовы встретиться по первому звонку. Так зачем мне эти закидоны Кейси?

Каждый ее взгляд стоил тысячи слов. Почему я чувствовал себя таким цельным, когда она улыбалась мне или смотрела так, словно нуждалась во мне?

Когда прошлым вечером я заглянул в ее испуганные глаза и впервые увидел все эти чувства, которых она так боялась, но мечтала испытать, я тут же понял, что в ней сокрыто намного больше, чем она привыкла показывать окружающим.

И я понял, что из-за нее потеряю голову.

Я сглотнул комок в горле и выключил воду. Выйдя из душа, схватил полотенце, обмотал его вокруг талии и подошел к зеркалу над умывальником. Вытер конденсат и приблизился к нему, пытаясь увидеть себя со стороны.

Достаточно симпатичный. Достаточно сильный. Достаточно уважаемый. Достойный парень. Я был чист, и никто не мог посмотреть на меня сверху вниз. Я выпрямился и напряг челюсть. К черту ее. Почему меня вообще все это волнует?