Падение "ангелов" (СИ)

Данте быстро развернулся и зашагал в сторону, которую ему указали. Минуя, быстрым шагом, множество обычных деревянных дверец, за которыми кипит непрекращающаяся военно-бюрократическая работа. Всюду Данте видит плакаты и баннеры, листовки, штандарты и знамёна, на которых капитан мельком читает идеологические наставления, цитаты церковных отцов и военно-политические установки. Всё сводится к тому, что согласно словам, написанными иерархами власти, всякий военный должен чтить Господа и Его святых, свято уважать наставления властей и любить государство и Канцлера.

«Люди далёкого прошлого бы посмеялись над нами, если бы увидели это», — сказал сам себе Данте. Они, ревнители либеральных свобод, не поняли бы намерения Канцлера по радению над моралью, не смогли бы оценить его трудов по созданию Рейха. Они, истинные почитатели свободы во всём, не смогли бы понять устройство империи, заклеймили бы её и оплотом тоталитаризма и диктатуры, где попираются всевозможные права. Однако не ему судить об этом, ибо по их вине мир превратился воплощение ада на Земле. А император, применяя нужны инструменты, на камнях веры и послушания создал новое государство, которое подняло бы людей из его звериной сущности, и слово человек звучало бы гордо.

Отпустив размышление о людях прошлого, Данте приближается к нужной двери, шурша брюками в тихом коридоре. Тут же он метнул взгляд зеленых очей на золотого гордого орла с широко раскрытыми крыльями, но его внимание привлекли не перья, а два топора зажатый в лапах. Тут же он перевел свой взгляд на зелёную поверхность, которая покрыла дверь и увидел, что под птицей, под самым ее хвостом красуется надпись отлиты золотыми буквами, которая стала девизом ордена. «Пусть ярость ведёт нас к победе!». Быстро пробежавшись по строчкам Данте коснулся костяшками кулака двери и ту же секунду раздался глухой звук. Незамедлительно последовал ответ:

— Проходите!

Данте прошел в кабинет. Рабочее помещение Консула, несмотря на положение этого человека, было ничем не примечательным, ибо это не хоромы имперских администраторов и не обнесенные золотом места работы и молитвы верховный церковных отцов. Это нечто среднее между роскошью имперские иерархов и нищетой «монахов» из культа государства, которые настолько к фанатично любят государство, что отдают для него всё до последней монетке в знак искренней благодарности Рейха, за то, что власть вывела их из глубочайшего кризиса.

Капитан вернулся по сторонам, но смог разглядеть лишь единственная рабочее место, представленное большим рабочим столом на котором стоит компьютер. На крышке разброс раскидано немного документов. Пространство отягощает большой сейф, выкрашенный цвета вороного крыла. Также рядом есть небольшое кресло, за которым устроился человек среднего роста. У него очень странная одежда — на нём тёмно-серая жилетка поверх светло-голубой рубашки, шелковые брюки уходят под высокие черные кожаные сапоги. Данте смотрелся в лицо этого человека и её увидел, что мужчина на него так же посмотрел.

— Так-так-так! Я хочу представить тебе моего гостя, — из-за стола поднялся мужчина в чёрном пальто и показал правой рукой на того, кто в кресле, и Данте на фоне окна приметил на указательном пальце золотое кольцо-печатку, — это Мастер-защитник Фемистокл.

Данте протянул руку для пожатия и увидел крупные широкие черты лица, естественно угловатые губы, которые немного сжались от напряжения, а всё лицо мужчины окаймляли тёмные волнистые волосы и борода.

— Вы Мастер-защитник… только из пекла войны за Крит к нам пожаловали?

— Совершенно верно вы подметили, молодой человек, — напряжение с губ перешло в слабую улыбку, оттеняющую хитростью. — Я там был, с магометанами и израильтянами воевал во славу Империи.

— Вы звали меня, господин Консул Вальтер Вилль? — капитан хладно посмотрел на командира. — Я вас зачем-то понадобился?

— Да Данте, — Консул присел за старое кресло, обтянутое алой тканью. — До меня вчера дошёл твой рапорт об увольнении… ты действительно хочешь нас покинуть? Это так?

— Да, господин Консул. Для меня война окончена, — с уверенностью отчеканил парень. — Теперь у вас будет новый первый капитан роты «Тени».

— Ты говорить о Яго?

— Да. Мой брат сильнее меня, воинственнее, решительнее и мужественнее. Считаю, что он больше подходит на эту должность чем я.

— Ох, один из моих лучших офицеров подал в отставку… что за день сегодня паршивый, — лицо Консула отразило внутреннее недовольство. — Да и что тебя потянуло на гражданку?

— Господин, я как первый капитан потерял большую часть своей роты… за одну операцию полегло сороку человек. Господин, для меня, как для офицера дни сочтены, и я хочу посвятить их своей семье.

— Ах, вот что тебя ждёт там… ты решил променять воинское наше братство на тёплый домашний очаг, — Вальтер оперся ладонью на кулак. — Да и недавно от Канцлера пришёл приказ в Министерство Пропаганды, чтобы они создавали отличный образ семьи. А Министерство Социальных Трат будет увеличивать выделение денег на семьи.

— Господин Консул, я заметил в ваших словах недовольство.