Падение "ангелов" (СИ)

— А кто служить будет? Эх, не тот нынче орден Палачей. Раньше мы были братством, а теперь каждый бежит кто куда. Ладно, рапорт я твой приму, мне делать нечего.

— Господин Консул, поверьте, у вас ещё будет множество добровольцев и воинов, которые могут верно послужить Империи.

— Ты прав, но кто гонять будет этих молокососов? — возмущённо спросил Вальтер. — Хотя, ты знаешь, я пока не буду подписывать твой рапорт. Понимаешь, сейчас ты, наверное, перегрелся в битвах… слишком много крови. Ты ступай, отдохни. Я тебе даю оплачиваемый отпуск на тридцать дней.

— Господин Консул? — удивление охватило голос капитана небольшой дрожью.

— Да. Я сейчас подготовлю бумаги, — Консул одним движением руки лихо вынул чистый бланк из кучи белых исписанных листков. — И завтра ты отправишься в отпуск. Поверь, тебе сейчас нужно просто отдохнуть… а военные операции? — Консул слабо усмехнулся. — Я сегодня лично вам сказал, что война окончена и поверь, больше не с кем воевать.

— А аравийцы и израильтяне?

— С ними Канцлер завтра вроде заключит договор о мире, — вмешался Фемистокл. — Благо, ваш император смог защитить вольную Грецию под своим крылом от них.

— Наш император, — жёстко сказал Консул. — Вольная Греция… как же утопична была ваша афинская идея, Мастер-защитник.

— Не скажите, милостивый господин. Я лично пробился из аристократических низов города в его правители. Афины бились против других греческих городов-государств, а на востоке отбивались от орд тюрков.

— Но ведь вас стеснили. Вам пришлось принять нашу помощь и власть Канцлера, — давит Консул. — Вы же отрицать не станете?

— Конечно же нет… я рад, искренне, что ваш Канцлер взял нас под свою власть, под своё тёплое крыло.

Данте на секунду вспомнил, что Рейх пришёл на юг Балкан, когда там царил самый настоящий хаос, и жестокая война раздирала тот многострадальный край. Афины и Новая Спарта рвали друг друга на части, остальные города-государства сплелись в смертельной схватке за крохи былого величия. На севере гремела война с Вольным Союзом и ядерные ракеты месили его территорию, обращая в пустошь просторы зелени и превращая в пыль горы. На востоке тысячи пиратов и ставших варварами наследников турецких государств стремились урвать кусок от Балкан покрупнее.

Операция «Восток» положила этому конец, и когда, покорив Эпир, войска Императора проникли на Балканы, то они не встретили особого сопротивления, если только не считать разорённые города вызовом для экономики Рейха.

— То-то же, — поучительно пробурчал Консул. — Слава Христу, что у ваших владык хватила разума всё принять и избавиться от Великого Пантеона.

На слова командира зазвучал еле слышимый шёпот:

— Это же был памятник древности и свободе… проклятые варвары.

— Вы что-то сказали?

— Нет-нет, — ехидно улыбнулся Фемистокл. — Лишь воздавал хвалу вашему Канцлеру, да будет благостно его имя.

— А что вы вообще делаете в кабинете Консула, господин Мастер-защитник? — неожиданно разразился вопросом капитан. — Я прошу простить мою дерзость, господин Консул, но этот человек должен после битвы вместе со своим Афинским Корпусом вернуться в свой город.

— Я обсуждал с вашим Консулом стратегические особенности вчерашней операции. Делился военным опытом, можно так сказать. А вы… не хотите ли прогуляться? — перевёл тему Фемистокл и поднялся с кресла. — Я, пожалуй, пойду.

Данте перевёл лик на своего командира, став того сверлить тяжёлым буравчатым взглядом, на что получил твёрдый ответ:

— Капитан, я вам всё сказал. Через месяц дадите окончательный ответ, а сейчас я вам приказываю отдыхать.

— Есть, отдыхать.

Капитан лишь слегка покланялся и поспешил на выход, не заметив для себя, как оказался в прохладном коридоре с человеком, который ниже его примерно на пол головы.

— Пойдём, пройдемся, — приложив руку к спине Данте, слегка его, подтолкнув, пошёл Фемистокл, и они вдвоём вышли на улицу.

Данте ощутил, что холод штаба сменился на тепловую волну, неприятно ударившую в лицо. Валерон ощутил весь нагнетающий жар утра, который медленно перетекает в день, однако тут же его отвлёк недавний знакомый, который схватив его зав рукав, оттянул подальше у солдат, и они встали в метрах двадцати от огромного здания, предоставив себя полностью на растерзание солнцу.

— Фух, вот это я понимаю погодка, — утёрся Фемистокл. — Прям как у меня на родине, в Аттике.

— Вы ведь были Мастером-защитником Афин до прихода императора? Что же вас заставило перейти на нашу сторону? Да и почему вы до сих пор носите этот статус?

— О, мальчик, я смотрю, в политике ты совсем не разбираешься? — почем бороду, с хитрецой улыбнулся мужчина. — Тебе бы да пару раз со мной на Конгресс Городов Свободной Эллады, да посмотреть на то политиканство.

— Давайте к ответу на мой вопрос, — сердито сказал капитан, сложив руки на груди.