Падение Флавиев

– Пищал, что хочет тебя видеть, да я думаю, а давай-ка я ну это… ну приведу, короче, сюда… вот… может сразу выпотрошить его, а кожу как украшение над входом повесим? А то больно малец дерзкий. При тебе вон как похрабрел.

– Ха. – даже Меланкомос, вечно суровый, развеселился. – Не надо Лавр. Я сам разберусь с ним.

– Ну, как хочешь! – и он с шумом и криком стал возвращаться по коридору: – Какого дохлого египтянина вы тут разлеглись? У нас что сейчас время для простибул? Так я сейчас вас пристрою на их работу в лупанарий…

– Я зря тебе рассказал по дороге в Рим, где меня можно найти! – грустно пробубнил грек, не глядя на Флавия. – Только думай, прежде чем упоминать имена или о ком-то говорить. У этих стен есть уши.

– Почему ты меня бросил на въезде в Рим?

– Я не нужен тебе более. У тебя есть хороший наставник и учитель. Тебе повезло. А у меня есть свои обязанности.

– Ты обещал меня научить искусству боя.

– И научу, будешь приходить сюда и тренироваться.

– Это опасно для меня быть на виду, ты же знаешь.

– Жизнь вообще опасна.

– Я отбываю в Иудею, и ты мне нужен.

– Как охрана?

– Нет, как мой друг и наставник. Я должен узнать о родителях, которые были христианами.

– Я-то тут причем, я не христианин.

– Помоги мне, прошу тебя. Я очень хочу научиться всему у тебя.

– Я не идол для подражания.

– Благодаря тебе я жив и это не просто так.

– О-о-о, да-а-а, не просто так, тебя ведут все боги мира!

– Правда?

– Ага, конечно! Я сегодня ночью как раз про тебя с Юпитером общался!

– И что бог сказал?

– Что тебя выпороть надо розгами!

– Я серьезно вообще-то!

– Взаимно! Я здесь тренер и учитель, как ты прикажешь все это бросить?

– Так же как ты бросил тогда, когда пошел защищать меня и отвез к родным.

– Если честно, порой мне так хочется просто одной рукой придушить тебя и тело выбросить в Тибр. Тогда моя жизнь была бы спокойной и размеренной.

– Я знаю, – улыбнулся Туллий. – я тебя тоже очень люблю.

– Ладно, вечером буду у тебя, и там все обсудим.

– А ты знаешь, где я остановился?

– Я знаю все.

Туллий вернулся на виллу сенатора до прихода Гнея. Охрана очень удивилась, увидев его входящим, не понимая, когда это Флавий вообще выходил. Он посетил кальдарий и хорошенько пропарился после зловонной школы. Затем написал письмо на папирусе, а когда вернулся Сервий, тут же пошел к нему.

– А, блудливый Туллий. – произнес сенатор, перекладывая папирусы на своем столе в таблине.

– Блудливый?

– Как прошла встреча с твоим греческим другом? Школа гладиаторов тебе понравилась? Это же Домициан ее отстроил.

– Почему все люди вокруг меня всегда все знают?

– Может быть потому, что мы не простые люди, а очень влиятельные!? А ты влиятельная личность для нашего будущего. Но про встречу я узнал уже от самого Меланкомоса.

– Тогда ясно.

– Я, как и обещал, нашел его, а ты не выполнил того, что обещал. Я не люблю несерьезных людей. Но, я все же надеюсь, что это твой юный возраст сказывается и когда ты вырастешь, то станешь человеком слова.

– Виноват.

– Будем надеяться, что ты это сказал осознанно, а не просто потому, что так положено.

– Сенатор, я бы хотел дать моей рабыни свободу. Что для этого надо?

– Если хозяин не младше двадцати лет, а рабыня не младше тридцати, тогда нужно обратиться к табеллиону – писец, который заверит правовой акт. Только надо иметь документ при себе, что она твоя собственность.

– Но мне нет двадцати, а ей только двадцать. Да и принадлежала она Авлу, у меня нет ничего на нее. Наверное, теперь ты ее хозяин?

– Я не буду искать на вилле Авла в Таренте, где документ на нее и тем более что-то переоформлять… Пока что не буду, может потом. Но, есть и другой способ, надо при друзьях объявить об ее освобождении и все.

– Так просто?

– Да, а лучше всего вывези ее за пределы Рима и отпусти на все четыре стороны. Так она попадет домой, если по дороге ничего с ней не приключится. Кстати, откуда она?

– Скифия.

– Да, далеко забралась.

– К тебе гость, господин! – перебил их номенклатор.

– Пусть зайдет.

Появился Меланкомос.

– Садись. – указал на бисселий сенатор. – Как доехал?

– Я шел. – сурово ответил грек.

– Да, это полезно. – повел бровями Гней. – Итак, я достал пропуск на онерарию[68] идущую в Палестину, но судно отплывает с рассветом от Тройных ворот. Так что стоит поторопиться. Конечно Фортуна очень благоволит Туллию, так как это редкое явление. У нас в основном в том направлении товарооборот только с Египтом. Зерно же доставляют из Александрии.

– Я не один плыву. Со мной отправятся Меланкомос и Опойя. – заявил Флавий.

– Я догадался. Ты можешь взять с собой до пяти человек.

– Благодарю, сенатор за постоянную помощь.

– Уже отправляемся? – удивился грек. – Я пришел сюда обсудить поездку, а не двигаться в путь.

– Решать тебе. – пожал плечами Сервий.

– Ты со мной? – спросил Меланкомоса Туллий.

– Да, только мне надо вернуться в школу и предупредить всех.

– Встретимся на рассвете у выезда из Тройных ворот.

– Хорошо. – сурово кивнул гладиатор и ушел.

– Это тебе. – сенатор дал несколько мешочков с монетами Флавию. – Чтобы не нуждался в дороге.

– Я не могу взять.

– Можешь и должен.

– Опять благодарю.