Падение Калико

Тонкий матрас моей койки едва прогибается, когда Роз садится рядом со мной. Второй этаж Крыла состоит примерно из тридцати палат размером с больницу, и в каждой палате каким-то образом умещается дюжина коек, а это значит, что здесь нет такого понятия, как время наедине или уединение. Мне повезло спать с Роз с первого курса, я видела как часто девушки приходят и уходят. Она на год старше меня и работает в транспорте, перевозя предметы из одного места в другое, поэтому она много видит и слышит. В отличие от моего, ее голова выбрита до черноты, которую снова побреют через неделю. Самкам в проекте «Альфа» разрешено отказаться от стружки. Вероятно, чтобы дать мерзким самцам что-нибудь, за что можно потянуть, когда они таскают их по своим камерам. Если бы не тот факт, что большинство девушек предпочли бы работать на мусоросжигательных заводах, чем быть отправленными в Альфа проект, я уверена, что мои длинные волосы были бы источником разногласий.

— Как все прошло? спрашивает она, вытаскивая сигарету из кармана своей униформы. Нам вообще не положено здесь курить, но у Роз что-то происходит с одним из инженеров, Кенни, который дает ей сигареты в обмен на услуги. Он в основном знает все входы и выходы компьютерной системы по всей больнице. Как бы я ни была склонна предостеречь ее от него, я нахожу их отношения ценными, а в этом месте ценные отношения — это то, что поддерживает в человеке жизнь.

— Ужасно. Подложив руку под голову, я вздыхаю.

— Он ненавидит меня.

Ее глаз прищуривается, когда она втягивает полные легкие дыма. Странно, что Медуза не чувствует его запаха, когда приходит проверять постель. Может быть, она вообще ничего не чувствует. Может быть, ее нос такой же каменный, как и ее сердце.

— Я беспокоилась о тебе весь гребаный день. Думала, что мне придется терпеть новую сучку-зануду.

— Спасибо за доверие. Я рада знать, что наша дружба так много значит.

Толчок к моим ногам, и она улыбается.

— Просто подшучиваю над тобой. Поворачиваясь, она складывает ноги, прижимая мои к углу моей кровати.

— Он огромный?

— Я не знаю, чем они их кормят, но это самый крупный самец, которого я здесь видела.

Раньше женщинам не разрешалось работать в Calico. Во время рейдов на ульи с крапивницей женщин считали бесполезными, они размножали больных и их убивали. Теперь их привезли сюда в качестве подопытных, для изучения разведения в третьем поколении в контролируемых экспериментах.

Опасались, что присутствие самок соблазнит не только охранников, но и отвратительных самцов, используемых в экспериментах, таких как Валдис. Забавно, как это превратилось во что-то для изучения, как и все остальное здесь. Голод. Лишение сна. Реакции на жару, холод, боль и удовольствие. Все проверено и соблюдено, и я не сомневаюсь, что эти мышцы тоже являются результатом экспериментов.

Широко раскрыв глаза, она закусывает губу и стряхивает пепел на ладонь.

— Ты видила его член?

С гримасой я скрещиваю руки на груди.

— Нет! Это была просто встреча.

— Мне пришлось отвезти Нилу в операционную после того, как она была с одним из Альф в первый день. Судя по звуку? Он чуть не разорвал ее пополам.

Теперь я помню Нилу с моего первого курса. У нас с ней было не самое лучшее начало, но в конце концов мы привязались друг к другу и даже стали друзьями. Пока ее не утащили на проект Альфа, и после этого я ее больше никогда не видела.

Это легко могла быть я, отправленная в комнату того Альфы.

— Да, кстати, спасибо, что заранее предупредила меня об этом. Возможно, было бы полезно узнать, что происходит, когда ты произносишь их имя.

— Вот почему он так набросился на нее?

Очевидно, Роз не знает всего, что происходит в этом месте.

— Да. Сегодня я совершил ту же ошибку.

— И? Что он с тобой сделал?

— Ничего подобного этому.

— Ничего? Она пожимает плечами и качает головой.

— Ну, это интригующе, ты не находишь?

— В Альфах нет ничего интригующего. Мой чуть не убил меня. Прижал к стене.

— Черт, Кали. Прости. Она единственная, кто называет меня здесь моим настоящим именем, в остальном мы обращаемся друг к другу по последним трем номерам, вытатуированным у нас на затылке.

— Дай мне посмотреть.

Высоко поднимая подбородок, я позволяю ей взглянуть на синяк на моем горле, который все еще нежен на ощупь.

— Господи. Ее губы кривятся, когда она проводит кончиком пальца по тому, что сейчас, вероятно, черно-фиолетовое месиво. Не то чтобы она не видела хуже, даже на мне. Иногда именно Роз отвозила меня обратно в мою комнату после еженедельных осмотров. Все, что я знаю, это то, что когда меня доставляют в один из экспериментальных кабинетов, там несколько секунд мучительная боль, и я просыпаюсь после того, как выздоравливаю. По ее словам, это никогда не бывает красиво, когда она впервые забирала меня.

— Судя по всему, он мог свернуть тебе шею.

— Почувствовала, что он хотел. Потирая рукой чувствительную плоть, я опускаю подбородок.