Падение Ханабада. Гу-га. Литературные сюжеты.

Знаю я теперь и многое другое, помимо родов и племен, что в различных формах присутствует в разных краях исконного Ханабада. В этом пустынном краю, в большинстве родов, есть избранные — иг. Это сохранившиеся в тысячелетиях потомки древней кочевой аристократии, формировавшей в свое время еще кушанские, парфянские, эфталитские — от «белых гуннов» — государственные образования. В Ханабаде сухой, прокаленный солнцем песок хранит в нетронутости не только древние предметы, но и дух сохраняется как бы в законсервированном, недоступном разрушающему кислороду виде. Иг — это и сегодня люди высшего порядка. Из них, наряду с теми интеллигентами, кто не пользуется своими родовыми привилегиями и трудится наряду со всеми, присутствуют и такие, кто ничего не делает, раскатывает на машинах, пьет и веселится вполне на современный лад, а все его расходы оплачивают сородичи. По некоему древнему правилу они обязаны содержать своих иг, не давая им в чем-либо нуждаться. Разумеется, когда люди из иг, занимающие руководящие места, попадают под следствие или им грозит какая-нибудь другая жизненная неурядица, аксакалы сделают все, чтобы выручить их. Да и представители других родов тут обязаны им помочь, и чистый иг всегда может рассчитывать на поддержку в служебном продвижении, в суде, при любом рассмотрении своего дела, в том числе в партийных инстанциях. Существуют некоторые внешние признаки, по которым определяется иг. Например, кожа у него светлей, и на груди не должны расти волосы. Основное же население — кулы — древние оседлые жители предгорных оазисов, тысячелетиями кормившие завоевателей, хоть давным-давно уже смешались с ними…

Есть еще тюре или торе, как называют их в разных народах. Это потомки более поздней завоевательной волны — чингизиды, и пользуются они уважением и правами, близкими к иг. Затем идут приближенные к нашему времени выделения из общего ряда: ата, ших и другие. В разных местах варьируются их названия, разная принадлежность к тому или иному этническому, социально-историческому слою. Они могут быть потомками тимуридов, шейбанидов и множества других героев исконного ханабадского цикла, но суть все та же. Это привилегированные по отношению к общей народной массе структуры.

Особняком стоят ходжи или кожа, как зовут их на свой лад в иных краях. Они тоже потомки завоевателей, в данном случае ведущие свой род от самого Пророка или его сподвижников-ансаров, и имеются в каждом мусульманском народе — от Малайзии до Марроко. В отличие, скажем, от иг или торе, они олицетворяют собой не родовую аристократию, а духовное начало, являются хранителями правовых устоев, совести, нравственности. Разумеется, ходжи это прежде всего муллы, ишаны, пиры, духовные наставники, но из них чаще всего формируется и светская интеллигенция, в том числе ее революционное крыло. Впрочем, подлинной интеллигенции много и в той же родовой аристократии: иг, торе и прочих, что естественно, как естественны были Герцен и декабристы. Немало негативного содержит в себе практика ходжей, но есть и положительные элементы. В эпоху непрерывных войн, каждодневных распрей, именно они играют миротворческую роль. Переговоры об окончании или недопущении войны обычно начинались с того, что ходжи одного народа ехали к своим родственникам-ходжам во вражеский лагерь и обговаривали справедливые условия мира. В наше время достаточно часто так мирятся между собой общественные деятели и целые академические институты…

Множество неписанных законов, которые в ханабадской практике не в пример крепче писанных, пронизывают тут реальную жизнь. Иг или торе могут брать в жены избранницу из любой семьи, от других иг или торе до кулов. Но происходящему от кулов они не отдадут в жены кого-либо от себя. Особые правила в этом смысле и у ходжей…

Где-то в начале моей работы корреспондентом в области мне позвонили ночью, и вместе с нарядом милиции я прибыл на поле, примыкающее к находящемуся на краю города общежитию женского учительского института. Уже светало, в небе золотились легкие тучки. На просохшей земле, среди кустов цветущего хлопка, в юном страстном объятии лежали Он и Она. Казалось, юноша и девушка забылись и не видят подъехавших машин, людей, встающего солнца. Лица юноши нельзя было разглядеть, а у девушки была откинута голова, и черные вьющиеся волосы рассыпались в хлопковом междурядье. Лицо ее со вспухшими губами светилось застывшим навеки счастьем. Наверно, поэтому молодой врач-судмедэксперт никак не решался приступить к своим обязанностям. Оба они были приколоты к земле одним прямым кинжалом, который загнан был по рукоять через спину юноши.

В тот раз все открылось в одну неделю. Девушка была из ходжей, причем из-за непосредственности поведения удостоилась прозвища «артистка». О, в ханабадской интерпретации о многом говорит это вполне невинное слово! А парень был из какого-то невидного рода по ту сторону пустыни. Ее предупредили от имени аксакалов о нежела тельности этих встреч, но она не вняла советам старших…