Падение Коцита

Червь Коцита в затылке — не самое большое удовольствие в этом мире. Но если ты сбиваешься с ритма выполнения приказа, «мышиный хвостик» и место в общем строю тебе обеспечены. Поэтому Костогрыз и старался в тренировочном лагере до полного умопомрачения. И не зря старался. Лёгкая пехота, это — вещь! Кому первый грабёж? Лёгкой пехоте! Кому самое вкусное их погребов побеждённых? Лёгкой пехоте! Кому самые сладкие и сочные девки? Опять же — лёгкой пехоте. Пока там ещё фаланга цепной строй разобьёт, пока ещё — приказ за приказом, — оружие в послебоевой вид приведёт, а лёгкая пехота в это время уже наслаждается.

Конечно, недостатки есть. Кто идёт в передовые дозоры и боковое охранение? Лёгкая пехота. Кем любую дырку затыкают? Опять же лёгкой пехотой. Малой группой и стрелу легче словить, и на засадный отряд проще нарваться. Зато, как до грабежа дело доходит, впереди всех — лёгкая пехота. А на грабеже всякое случиться может. Вон, в позапрошлый раз. Когда Реброруб с Ходи Тише на хранилище проклятых стрел наткнулись. Повезло ребяткам, прибарахлились знатно. Важная шишка из Цитадели за этот груз им счёт открыла. Вот ведь слова придумали, — счёт открыли. Ха! В реальности всё проще. Выдали Реброрубу с Ходи Тише по какой-то хреновине, вроде полупрозрачной пластины. Когда давали, те на неё своей кровью капнули. Из прокола в пальце. Зато если в руки взять, та пластина сразу изнутри вроде как засветится и даже чуть гудеть начинает. Но только у них в руках. У всех остальных, кто в руки брал, ничего не происходило. А с пластиной той, если гудит и светится, можно в Залы Наслаждений Цитадели ходить. Туда только с такой хреновиной и пускают. Избранных, значит. Реброруб с Ходи Тише туда ходили. И возвращались каждый раз такие наслаждённые, что у всех, кто их видел, просто слюнки капали.

… Когда в последний раз опять кого-то там раздавили, братва резать-догонять кинулась, ну и всё такое. Прочее. И попалась нашей боевой двойке захоронка вражья. Вроде как семейная. Жрачка так себе, вина вовсе нет. Зато бабы, три штуки, мальцов сопливых шестёрка, да пара девок. Бабы в драку полезли, ну, смехота! Посекли их знатно, кишки по полу пустили, по остальному мясу порезали. Когда запашок свежей крови чуешь, голова как после кружки хмельного кружится. Ага. Мальцы — груднички, с ними никаких хлопот. Покидал в корзинку, да сборщику сдал, ага. За один свёрточек сопливый одно медное колечко полагается: змеюшка себя за хвостик цапает. А две змейки — это уже целый кувшин хмельного в нашем любимом кабаке, чуешь?

И наладили мы с Грызи Хрящик тех девок пользовать. На баб посечённых повалили, чтоб помягче было, гхы! — и ну дурачка под кожей гонять: туда-сюда. Девки повизгивают, кровушкой попахивает, сам попихиваешь, — словом, жизнь удалась, и ещё целый раз. Ну, вдули девкам, по башке настучали, чтобы не трепыхались, вроде как вязать пора, в лагерь вести, чтобы и фаланга удовольствие получила, ага. И тут на шумок заглядывают Реброруб с Ходи Тише. Мы им: ребята, девки что надо, нижняя ноздря кровавую соплю пустила, так что вторыми будете. Трахать подано, ага.

А они только глянули вниз, так, пренебрежительно, и ну хари кривить. Дескать, девка, да ещё пользованная, ну её. Была б целка, да помельче, чтобы потуже входил, это ещё туда-сюда можно тыкнуть… Ты понял, нет? Они брезговали! И я вот что тебе скажу, это ж какие они такие наслаждения в Цитадели пробовали, чтобы от сладкой девки нос воротить? Ты, Грызи Хвостик, когда в догон пойдём, смотри повнимательнее, вдруг и нам что обрыбится. Эх, и заживём же мы тогда!..

15–05

Отдающий Приказы, бывший вождь племени, чьё название теперь и вспоминать тошно, мерно покачивался на носилках. Вроде как кому повыше, тому видно подальше. Пусть так думают глупые людишки, осмелившиеся противопоставить себя воле Господа, Властелина Лиловых Зиккуратов, Владыки Коцита. Их разведчики уже не первый день кружат вокруг походной колонны его фаланги. И чего ж им не кружить, если Глаз Коцита в небе не видно.