Падение Левиафана

– Вы все еще считаете это насилием в интимной сфере?

– О, да. – В тихом голосе Ахмади звучала непререкаемая убежденность. – Да.

Танака взяла со стола ладонник. На экране висел список дюжины препаратов с дозировками и предостережениями. «Не принимать на голодный желудок». «При появлении сыпи прекратить прием». «Нежелательно при беременности». Она пришлепнула ладонник к запястью и убрала в карман две оставшиеся таблетки.

– Это распространяется, – сказала Ахмади. – Не только у тех, кто оказался с вами в пространстве колец.

Это расходится как эпидемия.

– Знаю.

– Как оно умудряется это проделывать?

Танака встала. Ахмади показалась ей меньше ростом, чем на первом приеме. И лицо стало мягче. И восхищавшийся ею голос – тот, которому она напоминала жену, не звучал. Был занят другим. Или заглушен лекарством.

– Не знаю как, – ответила Танака. – Но постараюсь узнать.

– А как это прекратить?

– И это я тоже выясню, – сказала она и вышла.

В коридоре, направляясь к аптеке, перегнала список обоим десантникам.

– Берем то, что у них найдется. И все, что понадобится для синтезирования новых на «Дерехо».

– Откуда нам знать, что понадобится?

– Потрясите фармацевта, – сказала Танака.

Времени ушло больше, чем ей бы хотелось, зато и набрали много. Пришлось взять большие голубые мешки, в которых хранили личные вещи пациентов. Уходили нагруженные, будто обошли большой торговый центр. Один из докторов – маленький, круглолицый, с жидкой бородкой – до самого хаба бежал за ними, огорченно всплескивая руками. Танака обошлась с ним любезно: сделала вид, что не замечает.

Лифт подошел через несколько секунд. Пока его ждали, один из сопровождающих откашлялся:

– Прямо в док, сэр?

– Да, – кивнула Танака и тут же спохватилась: – Нет, погодите.

Лифт уже звякнул. Она открыла один мешок, нашла в нем знакомую упаковку таблеток.

– Поезжайте. Встретимся на корабле.

– Вы уверены, сэр?

– Ступайте.

Она не стала проверять, исполнено ли приказание. Если на «Дерехо» нашелся бы такой дурак, что ослушался бы ее сейчас, такого и беречь не стоило. Она тихо вернулась в ординаторскую. На сей раз там было больше народу. На нее уставились как на опасного зверя. И правильно.

Ахмади сидела на том самом месте, где Танака ее оставила, и чашке свежего чая уделяла не больше внимания, чем прежней. Она медленно обернулась, когда Танака тронула ее за плечо. Танака положила рядом с ее чашкой упаковку таблеток. Ахмади накрыла ее рукой.

– Сделаю все возможное, – сказала Танака.

Глава 35. Алекс

Алекс не сразу обратил внимание на шум потасовки.

Тому было несколько причин: он сидел в кабине «Росинанта», а шумели в шлюзе; он отбыл долгую трудовую смену и от усталости стал несколько рассеян; он смотрел один из любимых ретронуарных фильмов, и детектив в исполнении Шин Джун Парка как раз выслеживал таинственную женщину – Анну Рил – в ночном клубе Титана. Через несколько минут ему предстояло наткнуться на труп полицейского, а примерно через час узнать, что таинственная незнакомка – его дочь. Алекс не в первый раз смотрел этот фильм. Знал наизусть. Пересматривая старое, он всегда успокаивался. Спокойнее жить, когда знаешь, что будет дальше.

Он не понял, что зацепило внимание, просто гомон в клубе зазвучал как-то не так. Он остановил запись. Шин Джун Парк замер, прикрыв глаза и приоткрыв рот, не успев заказать себе выпивку. Теперь Алекс слышал только гудение вентиляции «Роси» и собственный пульс. И вздрогнул, когда до него донесся следующий вопль. Орала разъяренная девочка. Слов он не различал, но явно ничего хорошего.

Отстегнувшись, он через рубку подтянулся к лифту. Девочка завопила снова, еще громче и яростнее. Алекс уловил только прозвучавшее посреди фразы ругательство. А потом грохнуло так, что обшивка несколько секунд гудела от отдачи.

– Эй, там, – позвал он, подтягиваясь к шлюзу. – Случилось что?

Ему никто не ответил, но он услышал спокойный негромкий голос Амоса. Алексу было подумалось, что беда с Ондатрой и Тереза вне себя от горя, но нет, не те интонации.

Снова девичий голос, и не Терезы. Моложе и тоньше. Не голос, а зазубренное лезвие. «Не имеешь права совать нос! Плевала я на тебя. Ты такой же злобный мудак, как Кортасар, так что сейчас ты пойдешь и скажешь ей, что был неправ!» Алекс толкнулся вниз.

Кара плавала в шлюзе. Лицо перекошено бешенством и сведено болью. Амос загораживал ей дорогу на «Роси». Раскинул руки от стены к стене, словно просто придерживался, чтобы не снесло. Джим с Терезой, тоже привлеченные шумом, показались из лифтовой шахты. Тереза смотрела круглыми испуганными глазами. Джим поймал взгляд Алекса и кивнул ему.

– Я знаю, почему ты злишься, Искряшка, – сказал Амос. – Тебе сейчас круто приходится.

– Заткнись! – взвизгнула девчонка. – Ни шиша ты не знаешь!

– Но это пройдет, – продолжал Амос. – Может, к тому, что было, пока ты туда не сунулась, уже не вернется, но станет легче, чем сейчас.

– Я должна там быть! Они должны мне рассказывать! Я так и хотела, а ты все испортил. Теперь давай исправляй!

– Вот сейчас как раз все исправлено.