Падение Османской империи. Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920

Когда они дошли до городка Чермик, местные жители окружили несчастных выживших, чтобы подыскать здоровых детей для работы по хозяйству. Один конный жандарм выбрал Херануш, а мужчина из соседней деревни — ее брата Хорена, однако мать наотрез отказалась отдавать своих детей. «Никто не сможет забрать их у меня. Я никогда их не отдам!» — крикнула она. Бабушка попыталась убедить ее отдать детей ради их же спасения. «Дочка моя, — умоляла она, — посмотри, дети умирают один за другим. Никто не останется живым в этом караване. Если ты отдашь детей, ты спасешь им жизнь». Пока женщины вели этот ужасный спор, мужчины просто схватили Херануш и ее брата. Мать держала Херануш из последних сил, но жандарм на лошади в конце концов вырвал девочку из ее рук — и она навсегда потеряла свою дочь.

Жандарм отвез Херануш на свою ферму за пределами Чермика, где она встретила восемь других армянских девочек из своей родной деревни Хабаб, которых также забрали с марша смерти. Девочки работали во фруктовом саду, их хорошо кормили и хорошо с ними обращались. Каждый вечер жандарм забирал Херануш в свой дом в предместьях Чермика. У них с женой не было детей, и жандарм относился к Херануш как к дочери. Однако его жена ревновала мужа к молоденькой армянской девушке и всячески унижала ее, напоминая о том, что она всего лишь служанка. Они дали Херануш турецкое имя Сехер и обучили ее турецкому языку.

Лишившись свободы, имени, родного языка, Херануш сумела пережить геноцид. Многие члены ее семьи погибли во время депортации, но на удивление многим удалось выжить. Ее брат Хорен, которого забрали в тот же день, что и Херануш, работал в соседней деревне, где его прозвали Ахметом Пастухом. Одну из ее теток, самую красивую из сестер матери, похитил и взял замуж довольно состоятельный курд. Она не только сумела выжить, но и нашла Херануш в ее новом доме. Удивительно, но ее мать тоже пережила переход до Алеппо, где и жила всю войну, после окончания которой воссоединилась с мужем, приехавшим из Соединенных Штатов на поиски своей семьи. Однако Гардаряны никогда больше не увидели свою дочь Херануш[293].

Процесс тюркизации Херануш завершился, когда в 16 лет она вышла замуж за одного из племянников приютившего ее жандарма. В свидетельстве о браке она указана как Сехер, дочь жандарма Хусейна и его жены Эсмы. Остаток своей жизни Сехер провела как турецкая домохозяйка, воспитывая детей правоверными мусульманами.

Григорис Балакян встречал много армян, принявших ислам, чтобы избежать репрессий. Взрослым людям такая перемена давалась с трудом, но дети приспосабливались легко. Сотни, возможно, даже тысячи армянских детей интегрировались в турецкое общество, почти забыв о своих корнях — хотя и не до конца. На протяжении многих лет после войны этнические турки с опаской называли таких новообращенных «оставшимися»[294].

Самому Григорису Балакяну удалось бежать до начала смертельного перехода через пустыню в Дейр-эз-Зор. Он встретил двух армянских возничих, служивших в Османском транспортном корпусе, которые только что прибыли из Дейр-эз-Зора и с изумлением обнаружили живого армянского епископа. Всеми силами они убеждали Балакяна не идти дальше. «Как сделать так, чтобы вы поняли? — в отчаянии спрашивали они. — Невозможно описать человеческим языком все то, что приходится пережить людям по пути в Дер Зор». Один возничий все-таки попытался передать этот ужас словами:

«Тысячи семей прибывают из Алеппо, чтобы продолжить свой путь в Дер Зор. Из них до Дер Зора живыми доходит меньше пяти процентов. По всей пустыне бандиты на лошадях, вооруженные копьями, нападают на этих беззащитных людей. Они убивают их, грабят, насилуют, похищают тех, кто им приглянулся, а всех, кто пытается им сопротивляться, подвергают чудовищным истязаниям. Поскольку возвращаться обратно им запрещено, да и невозможно это сделать, у выживших нет иного выбора, кроме как идти вперед и подвергаться все новым нападениям и грабежам. Мало кто из них доходит до Дер Зора»[295].

В подробностях описывая все ужасы, возничие сумели уговорить Балакяна покинуть караван, тщательно спланировав побег. По их словам, это был единственный шанс выжить. Священник поделился своими планами с ближайшими друзьями, и в начале апреля 1916 года они бежали при помощи армянина, занимавшегося контрабандой табака: он помог им укрыться в горах Аманоса.