Падение (СИ)

— Все не так, — испуганно выдает конкурентка, опуская глаза в пол.

— И все это время в моем доме висит ее мазня?! — обращаюсь уже к супругу. — Вы вдоволь повесились, обсуждая в постели мою наивность?

— Успокойся! Поговорим вечером! — поднимаясь из-за стола нависает надо мной Андрей.

— Ооо, какая честь! В кои то веки мой муж добровольно готов прийти вечером домой! Не боишься, что за это время она увлечётся кем-то другим? Насколько я знаю, творческие люди довольно ненадежны, — подражая ему, освобождаю стул, слыша, как он глухо ударяется о пол.

— Маш, прекрати. Мы же уже все решили.

— Ты хотел сказать вы! Вы все решили за меня! Она, когда тащила тебя в свою постель, и ты, когда думал одним местом!

— Не неси ерунду!

— Ерунду? — зло сверля его глазами, удивляюсь я. — То есть, по-твоему это так называется?

— Маша, послушай, мне очень жаль, что все так сложилось, — глядя на мое искаженное гневом лицо, обращается ко мне Маргарита.

— Да что ты? Где была твоя жалость, когда ты соблазняла чужого мужа?

— Я… Все не так, я и не думала…

— А стоило! В следующий раз пораскинь хорошенько мозгами, прежде чем тащить в свою койку женатого мужика!

Женщина отворачивается к окну, поднося трясущуюся ладонь к губам, чем сразу же привлекает внимание Медведева. От этого еще больнее — видеть, как его передергивает от скатившихся по ее щекам слез. Знать, что ему вряд ли жалко меня настолько, насколько его сердце ранит печальное выражение ее лица.

— Боже, какая милая пара. Ты не стесняйся, обними ее, утешь! Ей, наверняка больно слышать, что она бездушная стерва! Может, мне дать ей салфетку? У меня есть, меня ведь недавно муж бросил, так что я их с собой ношу, — выплевывая каждое свое слово в лицо Медведева, жалею, что под рукой нет ничего тяжелого, чем я могла бы запустить в эту бесчувственную парочку.

— Хватит! — не терпящим возражения тоном, громогласно выдает Андрей. — Не устраивай цирк…

— Цирк? Да пусть все услышат, что ты законченный мерзавец, променявший семью непонятно на что! Наплевавший на все свои клятвы! Твоя жизнь один большой фарс! Строишь из себя порядочного, усыпляешь бдительность дорогими подарками, отдыхом за границей, а сам греешь чужую постель, прикрываясь делами! Ты просто скотина, Медведев, и я проклинаю тот день, когда села в твою чертову машину! — еле сдерживая подступающие слезы, истерично кричу я. — Ненавижу вас обоих за то, что сломали мою жизнь!

— Не ори на весь этаж, — устало вздыхая, просит Андрей. — Я прошу, давай подойдем к разговору с холодной головой. Решим все спокойно, Маш.

— А ты всегда ко всему подходишь с холодным рассудком!

— Маш, пожалуйста.

— Иди ты к черту вместе со своей цветочницей и ее гребанными фиалками, — приближаясь к нему вплотную, говорю уже тише, но не менее злостно, разворачиваясь на каблуках, и стремлюсь, как можно быстрее покинуть здание. Кажется, в этот миг я ненавижу весь мир, всех и каждого, кто попадается на моем пути. Где ваша хваленная справедливость? Почему небо не разверзлось над их головами, пронзая их мечом возмездия за ту боль, что они мне причинили? Ладно она, но Андрей, тот человек, которого я всегда возвышала, в которого верила, которого любила всем сердцем… Как может он так жестоко топтать мои чувства, прекрасно зная, насколько он важен для меня? Яростно толкая большую стеклянную дверь, даже не смотря по сторонам, я быстро выхожу на улицу.

— Смотри, куда прешь, курица! — слышу я за своей спиной недовольный голос незнакомого парня, которого задеваю, погрузившись в свои мысли. Замерев посреди тротуара, я ошеломленно оборачиваюсь в его сторону, отмечая, что несколько человек, невольно ставшие свидетелями этой сцены, мгновенно прекратили свои разговоры, заинтересованно глядя на нас. Разве что двое мужчин, стоящие чуть поодаль, не обратили никакого внимания на произошедшее, с серьезными лицами обсуждая какую-то важную тему. «Хватит!» — словно в рупор кричит мое подсознание. На сегодня с меня унижений довольно, и я не позволю еще одному человеку вытереть об меня ноги, словно я коврик на входе, кем-то брошенный для украшения интерьера. Даже не успевая подумать, чем это может быть чревато, я гордо вскидываю голову, и подхожу к одному из беседующих мужчин, без всяких слов забирая из его рук, поднесенный к губам бумажный стаканчик с ароматным кофе, наверняка купленный в кафе на углу, и смело направляюсь к обидчику. Остановившись в паре шагов от него, я выплескиваю напиток на его клетчатую рубашку, на долю секунды представив перед собой холеное лицо любовницы мужа, мгновенно сменяющееся утомленной физиономией Андрея, и не дожидаясь реакции парня, вновь возвращаюсь к незнакомцам.

— Спасибо, — протягивая пустой стаканчик, быстро прохожусь взглядом по лицу так нагло обворованного мной мужчины, не обращая внимания на сыплющийся за моей спиной отборный мат. Мой невольный соучастник одаривает меня улыбкой, явно давая понять, что ничуть не обижен на меня за то, что так и не насладился своим кофе, а я, спешу слиться с толпой прохожих.

* * *