Падение в неизбежность

Сопротивляться было бесполезно, да ей и не хотелось, только всё ещё стеснялась его… Откуда взялась эта неуверенность? Такого за собой она никогда раньше не замечала. И эти лишние килограммы, и бочки, которые никак не хотели уходить и за которые он больно хватался и говорил, что торчит от того, что она такая мягкая. «Мягкая! В спортзал надо бежать. Срочно! Это когда лежишь горизонтально, да ещё в темноте, куда ни шло! А болтаться рядом нагишом?! У него совсем молодая жена. Он что, не видит разницы? Может, у него другое восприятие женщин? Судя по той взрослой дамочке из „Астории"… Всё! Приеду и куплю абонемент в спортивный клуб!»

Фёдор собрался первым и ждал Марину спуститься на завтрак.

– Надень уже что-нибудь простое и пошли! Зачем краситься?!

– Иди! Ну пожалуйста! Я мигом. Не могу, когда стоят над душой!

Как только он вышел из номера, схватила телефон и набрала Игорю. Он сразу взял трубку, был нарочито холоден и только отвечал на её вопросы: как Сашка, как сам, как погода в Питере.

– Игорёш, ну что ты дуешься? Я соскучилась… Люблю тебя… Не злись…

Она не врала. Он действительно стал неотъемлемой частью её существования, некой константой. Игорь любил её понятной, человеческой любовью, и это была её реальность. К Фёдору она испытывала совсем другое, но такое же необходимое и важное. То, на чём всегда строились её представления об отношениях между мужчиной и женщиной, рушилось. Что казалось неприемлемым и порицаемым, виделось теперь совсем под иным углом. Привязанность и уважение к Игорю, страсть и влечение к Фёдору не противоречили и вполне могли бы в ней ужиться, хоть это и нарушало все мыслимые и немыслимые каноны приличия и морали. Подобное негласно могли позволить себе лишь мужчины как оправдание заложенного в них основного инстинкта – женщина всегда, при любых обстоятельствах должна и обязана принадлежать одному мужчине. Марине не было стыдно, и она уже ничуть не раскаивалась; понимая, что это дурно, она оправдывала себя без доказательств и оценки своих поступков. Так получилось – и не потому, что она хотела этого. Это неизбежность!

– Поехали на Кап д'Антиб в Eden Roc[23]? Они через два дня закрываются. Конец сезона… Думаю, отель совсем пустой. Вода прохладная, но я искупаюсь. Мы с Ириной были там в августе. Жуть! Кого только не встретишь! Не люблю Лазурку в это время.

Марина при упоминании Ирины с трудом сделала равнодушный вид и промолчала. Он быстро сменил тему и начал рассказывать, как красиво здесь в горах, как жаль, что у них мало времени, и ей стало понятно, что имя жены случайно вырвалось и он не преследовал никакой цели, но настроение испортилось.

Как и ожидалось, в отеле Eden Roc осталось совсем немного постояльцев и почти все лежаки у бассейна были свободны. Солнце припекало, и лишь лёгкий прохладный ветерок напоминал, что и здесь, на юге Франции, осень совсем скоро вступит в свои законные права.

Фёдору постоянно кто-то звонил, сугубо по работе, и он отходил подальше, потом возвращался, и она слышала, как он жёстко и лаконично выстраивает предложения. «Странно, ему никогда не звонит жена… Как у него всё интересно устроено! Ведь и я ни разу не набрала и не написала первой. Хотела, но не могла. Как он ухитряется, не сказав ни слова, не обозначив, что ему нравится, а что нет, устанавливать свои негласные правила? Он словно белым мелом очерчивает вокруг себя круг, как когда-то и я в забавной детской игре. Я в домике! Меня не достать! И выходила за черту только тогда, когда чувствовала себя в полной безопасности…»

Они сидели на ланче в ресторане и не заметили, как опустошили бутылку Ruinart Blanc de Blancs. Шампанское опять пришлось по вкусу. Погода портилась, и солнце то и дело скрывалось.

– Свежо! Так я и не поплавал… Ты замёрзла. Сейчас попрошу плед… Давай сворачиваться… Надоело.

Марина куталась в белый плед отеля и смотрела на беспокойное море. Без солнечного света море стало совсем другого цвета, как и его глаза. Марине было не разобраться, что с ним, и она тупо листала ленту Instagram. У Вики ничего нового, кроме их совместной фотки из аэропорта в Ницце. Любка выставила себя в новой кепке Dior с вуалью, которая ей совсем не подходила, и выглядела она в ней как фрик. «Странно, что никто из нас не сказал ей об этом! Хотя говори не говори, у Любы всегда своё мнение…»

К Лере можно было не заходить – сто процентов ничего интересного: еда, море, пальмы, всё вяло и невыразительно. По дороге в Канны Фёдор стал понемногу отходить и, когда машина остановилась у входа в Carlton, неожиданно предложил пройтись по магазинам.

– Мы же на Лазурке! Без этого тут никак нельзя!

Он шёл быстрым шагом, она подстраивалась под его темп, едва успевая кинуть взгляд на витрины бутиков. Вероятность встретить в городе девчонок была минимальной: погода испортилась, и, скорее всего, они, как и планировали, поехали в Экс-ан-Прованс[24] для расширения кругозора.