Слева у нас один из отцов-основателей США, Бенджамин Франклин, который некоторое время жил во Франции и именно там стал масоном.
Теперь переходим к наиболее известным и влиятельным масонам России XVIII века.
Ниже слева – Джеймс Кейт, шотландец по рождению, генерал на русской военной службе. Основал первые масонские ложи в России.
Царь Петр III. Тот самый, которого пришлось свергнуть и уничтожить, потому что он мешал осуществлению амбиций своей супруги, будущей императрице Екатерине II, гордившаяся перепиской с одним из самых именитых масонов, идейным вдохновителем французской революции, Вольтером.
Хочу подчеркнуть, что здесь представлены портреты только самых именитых масонов своего времени, которые занимали высокую ступень в масонской иерархии, были лидерами масонских лож. И никто из них не скрывал своей принадлежности к масонам и своего лидерства в их среде.
Глава IX
Литература Классицизма и Просвещения
Почему именно так ставится вопрос? Что может быть общего между Классицизмом и Просвещением? Если литература – это искусство слова, то здесь, как и в любом другом виде искусства, мы должны говорить об эстетических принципах, свойственных эпохе века Разума. И здесь совершенно справедливым представляется нам разговор о французском классицизме как о предшественнике эстетики Просвещения. В своих взглядах на искусство просветители во многом продолжали традиции классицизма XVII века. Просветительское искусство дидактично, и этот дидактизм является сознательной установкой. Они развивают идею о воспитательном значении искусства, считая, что искусство призвано просвещать людей. Но этих же позиций придерживалась и поэтика классицизма.
Для просветителей продолжает оставаться актуальным конфликт между долгом и чувством, но этот конфликт понимается ими намного шире: вместо долга перед государством появляется сознательное отношение к своим обязанностям – разумное поведение, а сама идея государственности трансформируется в идею просвещенного абсолютизма. И если классицисты воспевали абсолютизм и все, что с ним было связано, вне всякой критики, то просветители говорят о сатире, они бичуют пороки общества и призывают монархов следовать Закону. Откуда берется эта идея о Законе? Как и у классицистов, одним из основных тезисов эстетики Просвещения остается тезис подражания Природе. Так же, как и классицисты XVII века, просветители ориентируются на античное искусство, считая, что именно оно дало совершенные образцы художественного творчества. Просветители, подобно классицистам, игнорируют наследие Средневековья и эпохи Возрождения, полагая, что в этот период «варварства» и невежества создавались только «варварские» произведения.
Культ Разума унаследован эстетикой Просвещения от классицизма XVII века, однако нельзя говорить о простом перенесении этого принципа из одного века в другой. Здесь мы сталкиваемся со сложной эволюцией рационализма под влиянием изменения конкретных исторических условий. Просветительский культ Разума характеризуется, в первую очередь, критическим отношением к действительности. Просветители все подвергают сомнению, суду разума. Отсюда – большая реалистичность искусства Просвещения в целом.
Скорее всего, объясняется это широким распространением философии деизма. Она дала знать о себе еще в XVII веке у Декарта, придворного геометра при дворе Людовика XIV, «Короля-Солнца». Напомним, деизм – философское учение, признающее существование Бога только в качестве первопричины мира, но утверждавшее самостоятельное развитие его на основании собственных и познаваемых законов. Эти философские взгляды были развиты в учениях таких английских философов, как Локк, Ньютон, Шефтсбери, Болингброк, затем эти взгляды вслед за англичанами разделили французы Монтескье, Вольтер, Руссо и др. Значение деизма, в первую очередь, было в том, что это учение требовало согласования представления о мире с достижениями человеческого разума, утверждало возможность разумного познания законов природы и боролось с религиозными догмами. Именно деизм, по мнению ряда исследователей, лежит в основе масонского движения, которое стало самым распространенным в эпоху Просвещения, и об этом мы говорили в предыдущей главе.