Падшие

Автомобильный двигатель — прекрасная вещь. Он работает так организованно, так точно — одна механическая часть работает в гармонии со множеством других, чтобы создать движение. Человеческое тело такое же. Цепь реакций, контролируемых органами, которые так тонко настроены, сотрудничают, функционируют вместе в тонком равновесии. Если один из органов выходит из строя, выходит из строя и тело. Если одна из частей двигателя выходит из строя, автомобиль выходит из строя.

Тем не менее, все работает хорошо, я направляю «Вольво» в сторону города; мне кажется, что мое тело и машина — одно целое, координирующее в унисон. Налево. Направо. Налево. Направо. Я проезжаю мимо машин по автостраде, влажный свист шин по мокрому асфальту становится все громче и стихает, когда проезжаю мимо и оставляю их позади. Скрип стеклоочистителей; мое дыхание; тихий гул радио; дикторы, говорящие убаюкивающими глубокими голосами; дождь, слегка барабанящий по крыше машины. Поездка практически гипнотическая.

Я знаю, куда направляюсь — не к Пиппе. Возможно, я была немного социально отстранена от своих коллег по работе, но я никогда не была замкнута. У меня есть Оливер и Суреш. И у меня есть дежурная комната в больнице, где могу спокойно провести ночь, и никто меня не побеспокоит. Это не будет проблемой; все остальные, кажется, живут в больнице. В конце недели я должна вернуться на работу, так что никто не удивится, увидев меня.

Чувствую все большую уверенность в своем решении, когда еду в сторону Св. Петра. Надеюсь, что, возможно, ночная смена нуждается в прикрытии, и я смогу провести несколько часов в отделении неотложной помощи. Суета и суматоха, стремление кого-то оживить. Да, это именно то, что мне нужно. За пределами больницы я себя не контролирую. На рабочем месте все меняется. Все застывает, становится более реальным. Я все контролирую. У меня есть власть.

Меняю полосу движения, проезжая мимо других машин. Яркие фары автомобилей создают белые лучи света в темноте, на мгновение, освещая отдельные капли дождя, прежде чем исчезнуть в мгновение ока. В зеркало заднего вида падает яркий свет — какой-то мудак с включенным дальним светом. Я наклоняю зеркало вниз, но свет, кажется, становится еще ярче.

— Отвали, приятель. Хочешь залезть мне в задницу?

Небезопасно, что он так близко. Я возвращаюсь в правый ряд, слегка ворча под нос, давая ублюдку возможность проехать мимо меня. Однако он не проезжает мимо. Он следует за мной в другой ряд.

Внутри меня оседает ужас, когда машина начинает приближаться. Ближе, ближе, слишком близко. За мной следят. Адреналин пульсирует во мне, и кажется, что по моим венам проходят электрические токи, как будто под кожей слишком высокое напряжение. Это плохо. Это очень плохо. У меня нет возможности съехать с дороги, нет выхода, который привел бы меня в безопасное место. Я забываю о том, что собиралась в больницу Св. Петра; сначала магазин, бензоколонка или полицейский участок, как только я наткнусь на что-то из этого, вылезу из машины к чертовой матери, мне нужны свидетели. Парни Чарли не могут прикончить меня при свидетелях. Или могут? Моя нога нажимает на педаль газа, заставляя «Вольво» взреветь. К черту ограничение скорости. К черту безопасную езду под дождем. Я убираюсь к черту от этого парня. Хотя, у него могут быть другие планы.

Хруст.

«Вольво» накреняется, когда машина сзади наносит удар. Звук сминающегося металла заглушает все остальные звуки. Больше никаких шин на мокром асфальте. Больше никаких дождевых капель, стучащих по крыше. Только жалобный визг стали.

— Дерьмо!

От удара машину протаскивает вперед, слегка заносит, и я практически теряю управление.

— Какого хрена?!

Моя нога давит на газ, когда я пытаюсь выправить машину.

— Вперед, вперед, вперед! — Кричу я.

Как будто одна только сила воли заставит машину двигаться быстрее. Но быстрее не получается. Если на то пошло, кажется, что движение замедляется. Поток ругательств, которые заставили бы моего отца покраснеть, вырывается из моего рта, когда я наклоняюсь вперед на сиденье.

— Ну же!

Машина все еще преследует меня. На мгновение дождь прекращается, и благодаря этому я вижу немного яснее — черная, элегантная машина, с низкой посадкой. Похожа на спортивную. Меня убьет кто-то за рулем долбаной гламурной машины. Серьезно?

Слышны автомобильные гудки, когда я проезжаю мимо, пытаясь избавиться от парня, но это бесполезно. Одна миля, две, он все еще преследует меня, прилип, как жвачка. Я должна что-то сделать. Я должна что-то сделать. Я. Должна. Что-то. Сделать!!!

Пошарив рукой, я достаю сумочку с пассажирского сиденья. Мой телефон находится в маленьком кармане сбоку, где я всегда его держу, под рукой. Слава Богу, он не похоронен под всем дерьмом внутри. Я нажимаю на цифру 1, а затем на зеленую кнопку вызова.

Гудок. Ничего. Гудок…

— Алло?

От облегчения я покрываюсь холодным потом.

— Ох, бл*дь, спасибо.

— Ромера, это ты?