Падшие ангелы в погонах

Решение добавить к «африканской» группе старый крейсер «Михаил Кутузов» приняли уже в день выхода, поскольку пришло сообщение от «Мурманска» о повышенной активности легких сил английского флота в западной части Средиземного моря. Если английские легкие крейсера и эсминцы встретят в открытом море «Новгород» с «Громким» и «Гремящим», то как бы в них дурь не взыграла, приняв эти корабли за эсминцы-переростки, справиться с которыми не составит большого труда. Придется тратить на просвещенных мореплавателей дефицитные ракеты, чего бы очень не хотелось. Хоть процесс «воспроизводства» на «Тавриде» уже доказал возможность создания абсолютно точных копий сложной боевой техники, но «Таврида» стоит в Катании, и до нее еще добраться надо. Да и светить перед всеми свои возможности раньше времени тоже не хотелось. А вот если среди кораблей будет старый «фельдмаршал» с его двенадцатью шестидюймовками, то это добавит уважения со стороны гордых сынов Альбиона (да и просто сукиных сынов) при встрече в море. И как знать, возможно удержит их от опрометчивых действий. Ну, а если не удержит…  Шестидюймовые снаряды будут прекрасным дополнением к ракетам, чтобы не тратить их на разную мелочь вроде эсминцев. Как бы то ни было, российская Средиземноморская эскадра из другого мира приступила к активным действиям по изменению этого мира, хотя сам мир этого пока еще не заметил. Если уничтожение эскадры адмирала Каннингхэма было всего лишь актом вынужденной самообороны, то вот срыв английской «Катапульты» — это уже преднамеренное вмешательство в ход исторических событий с целью изменить ситуацию в мире в свою пользу. Ну а то, что это может кому-то не понравится…  А вот нехрен было этому «кому-то» отдавать приказ об уничтожении конвоя судов с гуманитаркой, который проходил мимо и никого не трогал! Приказ, который адмирал Илларионов держал в своем сейфе, припрятав его туда до лучших времен. Может когда и сыграет этот козырь…

А пока что на борту БПК «Новгород» в небольшом кубрике, который выделили в распоряжение группы «спецов», шло жаркое обсуждение предстоящей операции…

Все было разработано и утверждено заранее, пока не вмешался Матвеев и не высказал свои соображения. Секрета о предстоящем деле от него делать не стали, поскольку Никитин здраво рассудил, что Матвеев может знать некоторые детали, которые просто не попали в исторические хроники. Но которые могут здорово облегчить выполнение задания. И оказался прав. Едва узнав о конечной цели данного мероприятия, и о планах англичан по уничтожению французского флота, он очень удивился. Все же какие-то понятия о союзническом долге у него еще оставались незыблемыми. Даже после того, как белых фактически кинули недавние «союзники». Матвеев сначала не поверил. Уж слишком это шло вразрез с любыми общепринятыми правилами в международных отношениях. И лишь ознакомившись с предоставленными историческими материалами, призадумался. Никитин ему не мешал и не торопил…

Надо сказать, что появление Матвеева на «Новгороде» произвело фурор. На флагмане его никто толком не видел, поскольку он появился уже к вечеру, а утром вся группа во главе с Никитиным перебралась на «Новгород». Но когда он зашел в кают-компанию БПК и в привычной ему манере сказал: «Доброе утро, господа!», возникла немая сцена, как в «Ревизоре». Правда, разобрались быстро. Повседневной и парадно-выходной формы у Матвеева пока что не было, а выданный камуфляж — это все-таки неподходящая одежда для посещения офицерской кают-компании, поэтому новоиспеченный полковник пришел туда в штатском. Почему сначала и не поняли, кто это такой, посчитав за прикомандированного гражданского специалиста. Но когда выяснилось, что перед ними н а с т о я щ и й офицер белой армии…  Правда того, чего втайне опасался Матвеев, не произошло. Офицеры проявили неподдельный и доброжелательный интерес к гостю, совершенно не воспринимая его, как врага, что поначалу Матвеева очень удивило. Но царившая в кают-компании атмосфера довольно быстро показала ему, что среди этих людей уже нет т е х, из-за кого он был вынужден покинуть Россию. Поэтому никаких сложностей с адаптацией среди пришельцев из будущего у Матвеева не возникло. Наоборот, его засыпали вопросами, слушая с интересом о событиях, о которых знали лишь по школьным учебникам истории, зачастую весьма старательно «причесанным». Единственный инцидент, о котором он узнал лишь на следующий день, был связан с крайне болезненной реакцией на его появление у бывшего замполита. Или как их теперь было принято называть, зама по воспитательной работе. Узнав о появлении на борту «беляка» и послушав его рассказы, «зам» улучил момент и заявился к командиру корабля с докладом. Дождавшись паузы в его эмоциональном монологе, капитан первого ранга Быстров задал всего один вопрос.

— Ну и что?

— То есть как, что?!

— Ну, появился у нас на борту белогвардеец, и что? В Европе их сейчас много.