Падший бог (СИ)

Пытаясь сдержать озноб, он с силой сжал кулаки. Предал... Предал Сансу… Предал самым наихудшим из способов. Его милая, нежная пташка… Если бы они не встретились, если бы он тогда не решился на отчаянный шаг пригласить её… Их второе свидание — точка невозврата, сломавшая их жизни, черта, которую они переступили, решив связать свои судьбы.

Так же, как ужасно прошло их первое свидание, так же страстно завязалось второе, соединив их на три счастливых года. Тот вечер на набережной Черноводного залива, разговоры до полуночи, её глаза, блестевшие в свете уличных фонарей… Любой бы потерял голову, и он не стал исключением, поддался чарам этой женщины. Их первый поцелуй, нежный, лёгкий, словно осторожное прощупывание почвы под ногами: оттолкнет ли она его, или позволит пойти дальше…

Он ступил на хрупкий лёд, но провалился и позволил себе нырнуть с головой в этот сладкий омут. До сегодняшнего дня Сандор помнил каждую мелочь: как она улыбалась, как хмурилась, как морщила лоб, когда бывала чем-то недовольна… А сейчас он едва мог представить её лицо. Только если посмотреть на одно из множества бестолковых фото, которые пташка обожала делать чуть ли не на каждом шагу, чтобы затем выкладывать селфи – когда своё, когда с ним вдвоём, – на всеобщее обозрение. Тоска сжала сердце ледяной рукой, ломая хрупкую стену, которую он старательно выстраивал все эти два года после её гибели, пытаясь спрятать подальше воспоминания и жить в мире, где больше никогда не раздастся весёлый пташкин смех.

О том, что случилось сегодня в клубе, надо забыть. Вытравить из памяти все картины произошедшего, жирной линией перечеркнуть свой постыдный поступок. Тогда, в тот момент, ярость накрыла его с головой, затуманила разум, разгорячила кровь. Он не думал ни о чём, выплёскивая накопившуюся боль, не видел, кто перед ним… Ему всё было безразлично, имела значение только свирепствующая в душе буря из ненависти, злости, обиды и непонимания… Казалось, что это не озноб, а тело до сих пор трясёт от оргазма.

Даже бежевые стены смотрели на него с немым укором, а потолок навис над головой, угрожая раздавить прессом совершённых сгоряча ошибок. Он виноват перед волчицей, виноват перед пташкой... Сандор обхватил голову руками: казалось, череп вот-вот треснет и мозги вытекут наружу. Надо поскорее всё забыть… Просто вспомнить, как это было с пташкой в их первый раз: рыжие волосы, разметавшиеся по подушке, полные груди, роскошное тело… Но перед внутренним взором всплыло только лицо волчицы.

— Тебе снился кошмар? — услышав вопрос, Сандор осоловевшими глазами уставился на Лораса. — Ты всё время звал жену… Может, отпустишь мою руку?

Он разжал пальцы, выпустив тонкое, как у девушки, запястье Лораса, – видимо, во сне схватил. Тот даже поморщился от боли, когда Сандор ослабил хватку, и потёр онемевшую руку.

— Я пытался снять жар. Ты весь горишь.

— Я что, уснул? — Во рту было сухо, словно в пустыне.

— Да, причём сразу, как только лёг. Может, стоит отвезти тебя в клинику? Я ведь хирург, а не терапевт, и не смогу поставить тебе диагноз…

— Не надо диагноза, — прохрипел Клиган, пытаясь приподняться. — И в клинику не надо. И вообще, никто не должен знать, где я. Ты меня понял? Ляпнешь кому-нибудь, в особенности волчице, – шкуру с тебя спущу.

Обычный человек, наверное, отшатнулся бы, но Лорас расцвёл, словно ему только что признались в любви:

— Ты говоришь точно так же, как он.

— Блядь, я и забыл, что вы с Григором жили...

Теперь понятно, почему кровать настолько огромная, что даже он полностью поместился на ней. Сандор только сейчас вспомнил, как убивался Лорас, оплакивая его брата, тогда как он сам не скорбел о нём ни минуты.

— Жили, — отозвался Лорас и протянул ему стакан: — Выпей, поможет снять жар. И не беспокойся, я никому не скажу, что ты здесь. Оставайся сколько захочешь.

Сандор взглянул в его искренние глаза, полные затаённой, подавленной боли.

— Как ты живёшь без него? Каково тебе осознавать, что никогда больше его не увидишь?

Вопрос был странный даже для него — выяснять интимные подробности у любовника своего брата, — но почему-то именно сейчас ему было важно услышать ответ человека, который тоже кого-то потерял.

— Я и не жил до недавнего времени… Просто существовал, не понимая, зачем живу. Но после разговора с одной очень сильной духом девушкой, я задумался о многом. Например, хотел бы Григор видеть меня таким, бросившим успешную карьеру хирурга, потерявшим смысл жизни? Он полюбил меня, узнав поближе, говорил, что его восхитил мой талант. Ему нравилось, что у меня есть любимое дело, как и у него. И я задумался: а полюбил бы он меня такого, каким я стал сейчас, зарывшегося по горло в бумагах, или бы прошел мимо, не заметив офисного сотрудника, слившегося со стенами своего кабинета?..