Падший шут

Он усмехнулся, поцеловал Серафину в тонкие пряди рыжих волос, затем вернул ее маме.

— Можем мы теперь поиграть в игру? — крикнул Ксандер со двора.

Зик кивнул в его сторону, держа желтый мяч для бочче (прим. ред.: бочче — спортивная игра, принадлежащая к семейству игр с мячом, близких к боулингу, петанку и боулзу, имеющих общие истоки в античных играх, распространённых на территории Римской империи).

— Я в деле. — Лео допил свое пиво, затем присоединился к мальчикам на лужайке, его походка была такой медленной и сексуальной, что у меня по спине пробежали мурашки.

Эмметт отпустил меня и присоединился к мальчикам вместе с Дэшем, Люком, Шоу и Исайей. И все дамы уселись вокруг Женевьев, чтобы ей не пришлось двигаться.

Мы разговаривали и смеялись большую часть дня, съев больше еды, чем я съела за последние недели. И когда солнце начало клониться к горизонту, а вместе с ним и температура, Скарлетт вынесла белый торт, украшенный двадцатью пятью свечами.

— Загадай желание, Фейерверк. — Лео стоял за моим стулом, положив руки мне на плечи.

Я закрыла глаза и загадала.

Я загадываю тебя.

Глупо, наверное. Возможно. Определенно. И все же я загадала желание, и когда задула все свечи, подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

От жара в этих ярких радужках у меня пересохло во рту.

— У нас есть подарки. — Пресли бросилась в дом и вынесла две коробки.

— Вам, ребята, не нужно было этого делать. — Я разорвала бумагу на первой, там был короб с книгами, о которых я небрежно упомянула Лео. Затем я открыла вторую коробку, в ней был совершенно новый ноутбук.

Я ахнула.

— Это уже слишком.

— Нет, — сказал Дэш. — Теперь ты одна из нас. В этой семье любят подарки.

— Лео сказал, что твоему ноутбуку несколько лет, — сказал Эмметт. — Если ты собираешься написать бестселлер, мы подумали, что тебе понадобится новая клавиатура.

На глаза навернулись слезы, и я сморгнула их.

Семья.

Эти люди втянули меня в свой мир и сделали одной из своих.

Я взглянула на маму и папу, на лицах обоих были улыбки. Серафина спала на руках у папы.

У нас здесь была большая семья. Мама и ее сестры, мои тети. Мои бабушка и дедушка с обеих сторон. У папы был брат. Но мы никогда не устраивали таких регулярных семейных встреч, как барбекю и субботние вечеринки по случаю дня рождения. Часто мои родители предпочитали ходить в походы. Хотя они любили свои семьи, мы не были близки. Они не были… друзьями.

Здесь было и то, и другое.

И было безопасно знать, что, хорошо это или плохо, они будут здесь ради меня. Ради Лео. Ради Серафины.

Если Воины когда-нибудь придут за нами, им предстоит битва.

К счастью, новости о Воинах были ограниченными и поступали непосредственно из ФБР в виде обновлений о тюремных сроках. Никто из арестованных не избежал тюремного заключения, включая мужчин, которые были причастны к похищению.

Ублюдки.

Отбросив эти мысли в сторону, я сосредоточилась на коробке, которую мама поставила передо мной. Я разорвала золотую и серебряную бумагу, открыв спа-набор для дома и подарочную карту местного спа-салона в городе.

— Нам всем нужно сходить в спа, — сказала я.

— Я за. — Брайс подняла руку.

— Я тоже, — добавила Скарлетт.

Пресли кивнула.

— Я тоже.

— Я хочу педикюр, — сказала Женевьев. — Я не могу видеть или дотянуться до своих ног.

— Завтра? — предложила мама. — Я позвоню и узнаю, есть ли у них свободные места.

— Это меня, — сказала я, когда до моего слуха донеслось хныканье.

— Она, наверное, голодна. — Папа принес Серафину.

— Нам лучше отвезти ее домой, — сказал Лео, уже направляясь собирать наши вещи.

Должно быть, у всех возникла одна и та же идея, потому что мы все, шаркая, вышли на подъездную дорожку и улицу, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по домам.

Лео отвез нас домой на своем грузовичке, а Серафина временно отвлеклась на своего Бинки (прим. ред.: Бинки — главный герой мультсериала Агент Бинки: Зверушки Вселенной). Одна его рука лежала на руле, а другая опиралась на консоль между нами. Когда он вел грузовик, это было не так сексуально, как когда он был на байке, но, когда мы ехали вместе, я прекрасно видела его профиль. Козлиную бородку, которую он подстриг короче только этим утром. Силу его острого подбородка. Мягкие надутые губы и маленькую горбинку на переносице.

Его бицепсы напряглись в рукавах рубашки. Хлопок натянулся на его широкой груди. Живя вместе, я узнала, что он религиозно относился к ежедневному посещению спортзала в подвале: он либо поднимал тяжести, либо занимался боксом.

— Ты пялишься, детка.

Мои щеки вспыхнули, но я не отвела взгляда.

— Иногда я должна смотреть на тебя и напоминать себе, что ты настоящий.

Что он был со мной.

Его губы приподнялись, и он потянулся к моей руке, поднося костяшки пальцев к своим губам. Он прикусил их, затем поцеловал то место, которое задел зубами.

Это единственное движение, и я заерзала на сидении, отчаянно желая, чтобы он сделал шаг. Любой шаг.

Или я должна? Я поцеловала его несколько месяцев назад. С тех пор он целовал меня, но так было всегда. Целомудренное прикосновение губ к моей руке или волосам. Прикосновение его губ к моей щеке.