Паинька и Пай

Знакомым путем Лимми вывела Пая к самой богатой кладовой. Проблема денег решилась, можно судиться годами. Пай усмехался, никто не ожидает от него победы. Августа лопнет от злости, когда ничего не получит от Пая. Пусть караулит схроны и банковские счета, оплачивает сыщиков — того, что они взяли в кладовой отражей, хватит, чтобы купить всех судей и врачей. И еще на десяток домов останется.

Шататься по дому над кладовой Пай Лимми не разрешил, потащил в обратный путь, только попросил забежать к Гилдерину, вернее, к Васильке. Пай обещал познакомить ее с Лимми, хоть эта идея ему не нравилась. Василька много чего рассказала, но как узнать, сколько утаила? Сначала Пай и Лимми запрятали в надежное место сокровища, чтобы Пай смог их взять самостоятельно, и довольные собой отправились в Зачарованный лес.

Бежать вместе, на равных, было непривычным, но очень радостным. Лимми шалила, наскакивала, толкалась, хватала зубами Пая за хвост, уворачивалась от ответной трепки, пользуясь тем, что ход узкий и Паю с его размерами не удавалось на бегу быстро развернуться. Пай взял свое на поверхности, у памятного валуна, крепко ухватив Лимми за холку и прижав к земле. Лимми повизгивала, но была счастлива.

Даже себе Пай не признавался, насколько жаждет взять свою пару в псовой ипостаси, как пес. По-звериному дико, без всяких условностей, без оглядки на хрупкость партнерши. Зачарованный лес самое подходящее место. Лимми осуществила и эту его тайную мечту. Их связь стала еще крепче, когда Пай повязал и пометил Лимми. Никто теперь не посмеет сказать, что их пара не истинна.

— Смотри, Пай, — восторженный голос вырвал Пая из задумчивости. Они стояли у входа в избушку. Лимми положила свою руку с браслетом на браслет Пая. Один камешек на каждом браслете изменил цвет. Теперь на браслете Лимми сверкали зеленый и желтый камешки. И на браслете Пая тоже.

— Лим, ты будешь меня помнить? Всегда? — странные слова вырвались у Пая и Лимми вытаращила глаза.

— Пай, что за вопросы?

Она вошла внутрь вслед за Паем озадаченная и смущенная. Пай же обещал никогда и никому ее не отдавать, зачем тогда спрашивать? В кабинете Пай усадил Лимми в кресло, плеснул в бокал вина и разбавил водой. Лимми с любопытством оглядывалась. Библиотека впечатляла. Вино приятно пахло и на вкус очень понравилось неискушенной Лимми.

— Как тебе? Красиво? Нравится обстановка? — Пай устроился рядом со стаканом виски. — Побудешь здесь, пока я занимаюсь судами с Августой?

— Пай, я не брошу тебя одного! — Лимми обиженно надула губы. — Мне не нравятся такие разговоры.

— Лим, пойми…

— Почему бы тебе прямо не сказать Лимане, что с ней ты не выиграешь это дело. И никакое дело не выиграешь, — Василька неожиданно шагнула из-за стеллажей.

— Заткнись, Василька! — Пай вскочил на ноги.

— Что она такое говорит? — Лимми растерянно взглянула на Пая, перевела взгляд на Васильку, которая ей в снах надоела.

— Лимана, ты не поможешь Паю, если придешь в суд, а только навредишь, — Василька встала напротив. — Ты будешь против воли усиливать желания всех, кто там будет. Хочешь помочь Августе победить?

— Василька, подбирай слова, — Пай обнял Лимми за плечи.

— Зачем? Лимана должна понять в какой она опасности, что на нее открыта охота. Никто не будет церемониться. Пригласят в отдельный кабинет для дачи показаний и схватят, — Василька распахнула ворот рубахи, ткнула пальцем в темный след на шее. — Хочешь такое же украшение? Думаешь, это здорово сидеть на цепи? Служить своим врагам?

— Я не знала, — губы у Лимми задрожали.

— Так вот я тебе говорю, чтобы знала. Мать жалела тебя, не сказала правды о том, кто ты. Прятала. У Пая от любви мозги расплавились, пытается тебя уговорить не высовываться, не подставляться. А ты ведешь себя… как капризная дура.

Пая подбросило словно пружиной, руки сомкнулись на шее Васильки.

— Еще слово и ты покойница.

— Ты тоже дурак, Пай, — Василька положила свои руки сверху на руки Пая. — Хватит беречь эту паиньку. Она своей деревенской наивностью погубит тебя и себя, разве не ясно?

Лимми сорвалась с места, хлопнула дверью кабинета. Пай ринулся за ней, но быстро потерял из вида. Лимми неслась по дворцу как ужаленная, не разбирая коридоров. Казалось, ничего обиднее она в жизни не слышала. Ее любовь и преданность Паю, желание быть рядом, помогать — всего-навсего капризы и дурость. Правильно Пай придушил эту наглую Васильку. Пусть бы еще добавил. Обида накрыла Лимми с головой. Неужели Пай грустил поэтому?

Лимми мешала Паю и все портила? Как такое пережить? Расстаться? Но без Пая Лимми не представляла жизни. Она ведь уже пробовала. Убежала из усадьбы. Была совсем одна. Тоска глодала ее, и подземные ходы, такие родные и манящие, не смогли заменить ласковых объятий Пая. Лимми громко всхлипнула, ей надо подумать, найти уголок, где никто ее не потревожит, и спокойно подумать обо всем. Принять свое решение. Где-то вдали Пай звал ее, искал. Голос Пая Лимми слышала как сквозь вату.