Паинька и Пай

Коридор стал узким и затемненным. Лимми не поняла, как она сюда попала, оглянулась назад — стена. А впереди бесшумно открылась неприметная дверь. Потянуло холодом, наверно, подвал. Лимми в два прыжка одолела расстояние и нырнула в темноту. Дверь за ней закрылась. Лимми постояла минуту, пытаясь разглядеть хоть что-то. Проговорила заклинание на свет, которое помнила с детства. Лаз в кладовой деревенского дома освещался именно так, может, и тут сработает.

Мягкий желтоватый свет, как будто нехотя, заструился вдоль стен, проявляя длинное пустое помещение. Лимми прошла его насквозь и оказалась в жилой, довольно уютной комнате, хоть и без окон. Вдоль стен размещались книжные шкафы, в центре — стол и стулья, в углу — диван. Все было древнее, но крепкое, не рухлядь. Такую мебель, деревянную и резную, Лимми видела в учебниках по истории быта.

На столе лежала открытая толстая книга, рядом стояла оплывшая свеча. Прочитать текст Лимми не смогла, скорей всего здесь Гилдерин прятался и пытался вылечить свою ногу. Воспоминания нахлынули — колдун бросает сеть на Пая, Лимми убегает и ночует в брошенном доме. Сарай с коварным ошейником. Ну, хоть в этом Лимми не совсем виновата, это Пай хотел встретиться с Гилдерином. А Гилдерин хотел прибрать к рукам Лимми. Мог и на цепь посадить, как Васильку.

Лимми вздохнула, прошлась по комнате, проверила шкафы и опасливо села на диван. На подлокотнике висела косынка ее мамы, наверно, забыла в тот раз. Противная Василька права, мама прятала ее всю жизнь, хотя отец Лимми был вожаком стаи. Мать всегда боялась за нее, с самого рождения. Не оставляла одну, не брала помощниц, таскала с собой в лес, не пускала в дом незнакомых. В гости разрешала ходить только к братьям.

Лимми всегда считалу, что дело в мамином прошлом. Когда-то девчонкой, она сама попала в беду и пряталась, пока не вышла замуж по сути за первого встречного. Лимми не знала подробностей, лишь догадывалась, как тяжело маме приходилось, пока она не встретила отца. Лимми неловко было спрашивать о маминых страданиях. И отец никогда при ней не спрашивал, куда мама так часто и надолго исчезает.

Голова у Лимми гудела как колокол от тоскливых мыслей, она замерзла, скрючилась на жестком диване, пытаясь найти верное решение. Запястье подрагивало, Пай искал ее, но Лимми не была готова выйти и взглянуть Паю в глаза. Она чувствовала себя кругом виноватой. Из-за Лимми у Пая появилась седая прядка, из-за Лимми на Пая разозлился колдун, из-за Лимми Пай бросил родню и теперь его ждут суды. Из-за Лимми все беды Пая. А ведь Лимми хотела как лучше, хотела помогать Паю.

Теперь Лимми поняла, что мама прятала ее потому, что она непонятный отраж. Потому что мама знала — любой захочет с помощью Лимми исполнить свои желания. А ей будет больно от этого. И отец что-то знал. Рекс терпимо относился к ночным отлучкам жены, верил, что некоторые травы лучше собирать в полночь или на рассвете. Это была правда, но, конечно, не вся. Мама вынуждена была дружить с Гилдерином.

Об отражах Лимми мельком читала в старых книгах в заброшенных домах, жаль Пай не дал ей побродить там подольше. Боль от чужих желаний ерунда, после сарая Лимми боли не боялась. Самым худшим было навредить Паю, быть обузой. Пай тоже боялся за нее, задумал спрятать здесь под присмотром Васильки. Для этого Пай хотел их познакомить? Но Августа знала сюда дорогу, дружила с Гилдерином. Вряд ли Лимми будет здесь в безопасности. А Василька, как она здесь появился? Это ее дворец?

Руки и ноги совсем закоченели, Лимми вскочила с дивана, наверно, в шкуре не будет так холодно, как человеку. Она обратилась, встряхнулась и сразу почуяла гнилостный запах, противно раздражающий ноздри. Лимми осторожно принюхалась, может, у Гилдерина здесь протухла еда? Или так воняют колдунские зелья? За одним из шкафов воняло сильнее, и Лимми толкнула шкаф обеими лапами.

Шкаф медленно, со скрипом, отодвинулся, из узкого темного проема завоняло совсем уж невыносимо, Лимми попятилась. Ей вдруг стало страшно, шерсть вздыбилась. Тихий, леденящий душу вой донесся из вонючей черноты, и Лимми, взвизгнув, кинулась прочь из комнаты, вылетела пулей из подвала, промчалась темным коридором и прыгнула прямо в руки Паю, повалив его на пол.

— Лим, — Пай выдохнул облегченно, не заругал и не уворачивался, когда Лимми молниеносно облизала ему лицо шею, руки, снова лицо. — Где ты была, почему от тебя воняет?

Лимми крутилась вокруг Пая и жалобно повизгивала, от страха не сообразив перекинуться. Пай сел, притянул к себе Лимми, потрепал за ухом.

— Я с тобой, Лим, щеночек, не бойся, ну. Никто тебя не тронет, — рядом с Паем Лимми пришла в себя, обернулась, обняла за шею. Пай взял ее на руки, принес снова в кабинет, усадил, дал выпить вина.

— Я была в подвале, — голос осекся, тот ужасный вой все еще звучал в голове.

— Я бы не учила тебя, Пай, обращению с женой, но Лимми заслужила хорошей трепки, — Василька опять встряла, когда ее не спрашивали.

— Вот и не учи, — рявкнул Пай, а Лимми забралась к Паю на колени и показала Васильке язык.